-11 как личный рекорд (СИ)

      Олег сходил в гараж за Зариной, а по возвращении домой сразу пошел к себе - было слышно, как заработал телевизор. Тем временем у Филиппа начался «отходняк». Его буквально мелкой дрожью колотило: трупы, стрельба, кровь...

       Зарина, бледная и молчаливая, начала стряпать ужин. Она убрала стол за незваными гостями и поставила на плиту кастрюлю с водой. Глаза ее были сухи: все слезы она успела выплакать, рыдая над трупом супруга. Филипп сидел рядом на табуретке и качался на двух ее ножках, потому что не решался пойти на второй этаж. Он сидел и подушечкой большого пальца шлифовал подбородок и щеки: он ненавидел щетину, особенно свою, потому что по его собственному мнению с ней он выглядел не брутально, а по-бомжицки.

      - По улице не мотайся, - предупредила Зарина, когда Филипп поднялся с нагретой сидушки. - Мало ли что...

      - Я в ванную, - пояснил тот, уже выходя из кухни.

      Глядя в зеркало, он поморщился не столько от вида неопрятной щетины и по-сумасшедшему взлохмаченных волос, а все больше от очков. Филипп не считал нормальным их носить, как нормой жизни не считается ходить с костылями. Ты ходишь с костылями не от хорошей жизни и не для понтов, а потому что у тебя проблемы со здоровьем. И очки, как правило, ты тоже носишь не от того, что это очень круто смотрится со стороны, а от того, что ты свет белый видишь как-то не очень. Даже если расписать костыли под хохлому, они не станут твоим декоративным украшением, они останутся твоими подпорками. Также и с очками. Пусть они будут чрезвычайно легкими и модными, они все равно останутся подпорками для твоего падающего зрения. В очках Филипп чувствовал себя неполноценным и самому себе очень не нравился.

      Он взял первую попавшуюся бритву, понадеявшись, что у членов этого семейства нет СПИДа. Через несколько минут лицо его преобразилось. Еще он кое-как расчесался, умылся, протер очки, и его настроение немного приподнялось. До вертолета еще так много времени - нужно следить за собой и не опускаться.

      Ночью Филипп проснулся от какого-то звука: как будто что-то упало или это ему просто показалось спросонья - он так и не понял. От резкой пробудки сердце бешено колотилось. Он повернул голову: щель из-под двери Олега светилась - он смотрел телевизор. Филиппу резко захотелось уйти из этого дома, вот взять и уйти прямо с самого утра. Убитая горем Зарина, деспотичный Олег, кругом вещи покойного Наркеса - в палатке было хоть и значительно хуже, но все же морально спокойней. Поэтому Филипп решил немедленно сообщить Олегу о своем решении, все равно тот еще не спит.

      В одних трусах и футболке он подошел к двери и, тихо постучав, приоткрыл ее.

      Одетый лишь в короткие шорты, Олег лежал на своей широкой постели нога на ногу, закинув при этом руки за голову, чуть приподнявшись на подушках, и смотрел далеко не новый военный фильм. Увидев Филиппа, он явно удивился, но тут же приглашающе похлопал по одеялу рядом: мол, присаживайся, посмотрим вместе.

      Филипп не хотел заходить, но все же несмело переступил порог просторной комнаты.

6. Последний закат

    - Олег, я хочу уйти отсюда, - начал Филипп, опираясь лопатками о стену.

      Тот резко поднялся на постели:

      - Я думал, ты сп-п-пишь.

      Филипп снял очки, потер переносицу, а потом снова водрузил их на место.

      - Я проснулся от какого-то звука. Что-то упало, не знаю. Я завтра с утра вернусь к себе, туда, в палатку.

      - Ты что, боишься меня? - Олег так быстро оказался возле Филиппа, словно обладал способностями вампира.

      Комнату освещал только мерцающий телевизор. Олег отметил про себя, что бегающие человечки в камуфляже, отражающиеся в стеклах золоченых очков, выглядели забавно - пляшущие человечки, убивающие друг друга.

      Хозяин и гость были примерно одинакового роста, и это оказалось удобным для того, чтобы Олег абсолютно бесцеремонно кончиком носа коснулся мочки левого уха Филиппа и провел им вдоль шеи, шумно вдохнув в себя запах вздрогнувшего от этого напора тела.

      - Ты, ты мне это брось, - зашипел Филипп, зашипел, чтобы не разбудить за стеной Зарину. Он уперся острым локтем в обнаженную грудь Олега, отталкивая его от себя как можно дальше.

      Тот тихо засмеялся - так открыто и легко, что Филипп тут же расслабился и опустил руку.

      - Ты п-п-пахнешь страхом, ты им насквозь пропах, Филя. - Олег провел большим пальцем по своей влажной и полной губе, будто бы задумавшись. - Я хочу, чтобы ты пах по-другому.

      Филипп усмехнулся. Олег навязывал ему правила новой, еще незнакомой игры, и он не знал, стоит ли начинать изучать правила.

      - Обычно я пахну соляркой и машинным маслом. Олег, я пойду, постараюсь заснуть, - он уже пожалел, что зашел вот так поздно.

      - Тсс... - Олег очень осторожно приподнял его очки за дужки и снял их с привлекательного лица. У него даже в груди сладко защемило от беззащитного, подслеповатого взгляда широко распахнутых глаз, кажущихся безвозвратно темными в мягком полумраке.