11 лжецов [litres]

К ее удивлению, Джек вспылил. Его лицо покраснело.

– Не смей надо мной смеяться, пока не отработаешь свои сорок лет!

И он вышел из комнаты, оставив Дэни среди груды разбросанных бумаг.

После этого Джек больше не упоминал Бетти Бакстер. Дэни тоже не поднимала эту тему, не желая подбрасывать дрова в костер его одержимости, но подозревала, что та никуда не исчезла. В конце лета, через шесть месяцев после выхода Джека на пенсию, он пригласил дочь в субботу вечером на барбекю. Ее смена затянулась, и на перроне станции Клапем она воображала, как он будет жаловаться, что стейки перестояли. С вокзала она поднялась вверх по холму и повернула на Лавендер-Гарденс. Добравшись до дома, она сразу направилась на задний двор и удивилась, что там никого нет. Открыла крышку гриля – он был пуст, никаких углей. Дэни постучала в заднюю дверь: может, отец уснул? Не дождавшись ответа, заглянула в окно гостиной. На крышке пианино и на полу все так же валялись ворохи бумаг, но отца видно не было. Она подошла к окну кухни. Раковина была завалена грязной посудой. На плите стояли немытые кастрюли, на кухонном столике – неубранное молоко.

Она достала телефон, но не успела набрать его номер, когда из-за угла дома появился отец. Он шатался. Правый глаз у него заплыл, с щеки на голубой хлопчатобумажный свитер с V-образным вырезом, который она подарила ему на последний день рождения, капала кровь.

– Папа! Что случилось? Сядь сюда!

Она подвела его к садовому креслу.

– Да ничего страшного, не беспокойся, – ответил Джек. – Повздорил с гребаным дальнобойщиком, а тот выскочил из кабины и ударил меня.

– Дай мне ключи, я принесу пакет со льдом.

Джек вручил ей ключи, и она отперла заднюю дверь.

– Как ты вообще умудрился поцапаться с дальнобойщиком? Из-за чего? – крикнула она, но отец не ответил.

В морозильнике пакета со льдом не оказалось, но Дэни взяла стейки, которые по идее уже должны были поджариваться на решетке гриля, и намочила полотенце. Она приложила полотенце отцу к разбитому глазу, и Джек от боли втянул сквозь зубы воздух.

– Откинь голову, – продолжала она, прижимая стейк к ране. – Держи так. Снимет опухоль.

Джек повиновался. Через пару минут Дэни снова поинтересовалась:

– Пап, так из-за чего вы поругались?

Джек неловко заерзал в кресле:

– Да из-за ерунды. Этот идиот заподозрил, что я за ним слежу.

Дэни безвольно опустила руки:

– Ты за ним следил?

Джек ничего не ответил и ушел на кухню. Через минуту он вернулся с бутылкой виски и двумя стаканами.

– Надо снять напряжение, – сказал он, открывая бутылку.

Наблюдая, как у отца дрожит рука, Дэни поняла, что к утру он выпьет всю бутылку.

Глава 28

Вечером я сижу на деревянной скамейке у церкви Святого Стефана и смотрю, как Дэни открывает кованые ворота, ведущие на кладбище. Ворота заржавели и не поддаются. Она толкает их снова и снова, пока те со скрипом не отворяются. Она так погружена в свои мысли, что меня не замечает. С реки дует ледяной ветер. Она плотнее запахивает куртку и шагает к могилам родителей; ветер лохматит ее светлые кудри.

Я иду вслед за ней по гравийной дорожке. Дэни задумчиво убирает с красного гранитного надгробия отца букет увядших синих цветов, заворачивает их в бумагу и осторожно кладет на могилу свежий букет.

– Привет, – тихо говорю я.

Дэни оглядывается на меня и с мягкой улыбкой говорит:

– Прости, что опоздала. Всегда стараюсь приносить ему его любимые синие ирисы.

– Как ты? – спрашиваю я. Глупый вопрос.

Дэни вздыхает:

– Я много лет приходила сюда посидеть с мамой, делилась с ней своими тайнами.

– Замечательное место.

– Это папа его нашел. Он знал эту церковь. Здесь он женился на маме, а когда она умерла, похоронил ее здесь, в этом укромном уголке. Посадил остролист – как напоминание о Рождестве. Я абсолютно уверена, что он и сам хотел бы упокоиться здесь, возле любимой жены.

Мы с минуту молчим. Дэни делает шаг к тропинке через кладбище.

– Это место папа создал для меня, – продолжает она, пока мы идем рядом. – В детстве мне казалось, что мама живет здесь. Звучит глупо, но папе каким-то чудом удалось сохранить ее для меня живой.

– Совсем не глупо.

– Когда я была маленькой, мы часто проводили здесь часы. Я выбегала через ворота кладбища к реке, а потом возвращалась и рассказывала маме, что видела на берегу лебедей или лодочные гонки на воде.

Тропинка повторяет изгиб реки и приводит нас к клубу.

– На девятый день рождения папа пригласил меня с компанией школьных друзей в самую крутую пиццерию в Клапеме – ну, крутую по меркам девятилетнего ребенка. Он рассказывал нам об интересных расследованиях, автомобильных погонях и преступлениях. Для моих одноклассников он был настоящей знаменитостью. После пиццерии мы с папой пошли на кладбище, и тогда я впервые сказала маме, что, когда вырасту, стану полицейским, как отец.

– Наверное, он тобой гордился.

Мы останавливаемся перед бывшим клубом, и Дэни поворачивается ко мне: