11 рассказов

На тротуаре лежал человек, наиболее полно отвечавший всем представлениям журналистки о Ничейных Землях: грязный, одетый в лохмотья, распространявший ароматы канализации и перегара. Человек спал.

— Это, — раздосадованный алькальде пнул грязнулю ногой, — наш слесарь. Который, — алькальде повысил голос, — после ремонта канализации никогда не переодевается, прежде чем напиться!

— Я не слесарь, — проворчал человек и укрылся рукавом, — я учитель…

— Учитель, учитель… Учителем ты был до того, как решил, что жизнь потеряла смысл и начал искать утешения в бутылках с ромом. Если бы я по старой памяти не пристроил тебя в слесари, так бы и сдох с голоду…

Кейт защёлкала, делая снимки:

— Вы несправедливы к нему. Люди с тонкой душевной организацией, такие, как учителя, поэты, художники, при крушении прежнего уклада могут сломаться…

— Другие же не сломались. Другие работают в школе, обучая детей… Или сменили профессию.

— Вам легко говорить. Вот вы сами кем были при партии?

— Учителем и был, — пожал плечами алькальде, — физику преподавал. Пойдёмте.

***

У дверей кабинета алькальде — фанерных, аккуратно выкрашенных бурой краской — сидел на стуле колоритный человек. Лет тридцати, высокий, с двумя пистолетами на поясе, в широкополой шляпе, надвинутой на глаза.

— Это, — представил человека алькальде, — товарищ Рок, альгуасил нашего города. Закон и порядок.

— Полицейский? — прошептала Кейт, когда товарищ с мрачной фамилией коротко обсудил свои дела с алькальде и удалился.

— Можно сказать и так. Скорее, наш местный аналог шерифа времён Фронтира. Тогда, как вы помните, ситуация была похожа на нашу: множество небольших городков, разбросанных на значительном удалении друг от друга, центральная власть не имеет сил, чтобы навести там порядок, все носят оружие… И тем не менее, какой-никакой, а закон и порядок там был. И поддерживали его шерифы. Мы просто решили воспользоваться историческим опытом…

— А кто его сделал альгуасилом? Вы?

— Почему я? Его выбрали всеобщим голосованием. Нас тут всего около тысячи. Все друг друга знают.

— А судит кто? Он?

— Почему он? Судим всем городом.

— По закону силы?

— По уголовному кодексу. Госпожа Фолиан, у меня много дел. Чтобы бы вы хотели увидеть в нашем городе. Если крыс, то в школе в живом уголке, кажется, жили две…

— Разрешите мне просто погулять. Можно взглянуть на завод?

— Нет. Город, фермы, мастерские — пожалуйста. Завод, электростанция — нет.

— Но почему? Свобода прессы…

— Заканчивается там, где начинаются интересы государства. А мы, как бы вам ни хотелось видеть в нас грязных дикарей — государство. И у нас есть свои секреты. Я ведь не знаю, вдруг вы вовсе никакая не журналистка, а шпион, собирающийся выкрасть наши секреты? А?

— Боже, гос… товарищ Льебре! Кому нужны ваши секреты? Они устарели на двадцать лет, а то и больше!

— Правда? — прищурился алькальде, — Тогда почему ваши доблестные эксплорадоры вьются вокруг нашего производства, как мухи вокруг варенья?

— Эксплорадорам нужны артефакты…

Алькальде рассмеялся:

— А где они их берут, вы не задумывались? Или вы полагаете, что батарейки, лампочки и тому подобное растет в Васио само собой?

Кейт осеклась. А правда, откуда? Раньше она думала, что артефакты находят в разнообразных тайниках, сохранившихся со времён партии. Это что, неправда?

— Задумались? Ваши герои-эксплорадоры — всего лишь воры и грабители, и именно от их налетов мы и стережём город. Они крадут то, что мы производим на заводах и фабриках, и поверьте, нам это даётся нелегко…

— Вы меня обманываете! Зачем воровать, если достаточно украсть один раз и потом легко скопировать?

— Во-первых, без технической документации — нелегко. Во-вторых, многие вещи прямо запрещены к производству и продаже на территории Этерно.

— Правильно! — вспомнила Кейт, — потому что ваши батарейки ядовиты…

— Почему тогда МЫ не боимся ими пользоваться? Молчите? Я вам отвечу. Для того, чтобы пользоваться нашими предметами, нужно обладать умом. У вас всегда найдётся идиот, который разберёт батарейку и попытается съесть. А потом, когда отравиться, он сам или неутешная вдова подаст в суд на компанию-производителя, и толпы идиотов будут стоять с пикетами, требуя закрыть вредное и опасное производство. У вас закрыли атомные электростанции!

— Но…

— И второе. Есть предметы, которые абсолютно безопасны, но у вас они производиться не будут. Например, наши лампочки или бритвы из Трамполина. Наши лампочки работают годами. Годами! Бритвы из Трамполина никогда не тупятся. Подумайте сами, компания, которая решит их производить разорится сама и разорит других производителей бритвенных лезвий. Понимаете, почему эти лезвия запрещены?

— Господи, это же глупо…

— И третье. Со времён партии в Васио хранятся образцы оружия. От пистолетов до оружия массового поражения. Оно разрабатывалось здесь, и его секреты до сих пор хранятся здесь в Васио. Именно за ним и лезут сюда ваши эксплорадоры. А артефакты так, приманка для писак. Таких, как вы.

Кейт почувствовала желание заплакать. Её сдержало только понимание того, что здесь после слез её не пожалеют:

— Вы не любите журналистов?