111 симфоний

В конце 1790 года к Гайдну, только что освободившемуся от почти 30-летней службы в капелле князей Эстергази и жившему в то время в Вене, явился английский антрепренер, известный скрипач Джон Питер Саломон и заключил с ним на очень выгодных условиях контракт на гастроли в Лондоне. Композитор должен был написать, среди других сочинений, шесть симфоний для оркестра Саломона — необычно большого для того времени (40 человек) и имевшего только недавно включенные в симфонический оркестр кларнеты. Несмотря на опасения друзей, боявшихся, что почти 60-летний композитор не перенесет плавания и будет плохо чувствовать себя в Англии, не зная языка, Гайдн не колебался — ему хотелось сполна насладиться свободой и славой. Новый, 1791 год он встретил уже на английской земле, где пробыл полтора года. Слава не заставила себя ждать. Все газеты сообщали о его прибытии, множество людей желало с ним познакомиться, его чествовали на концертах, принимали на придворных балах, приглашали аккомпанировать °о дворец наследника престола. А в июле подневольный капельмейстер князей Эстергази, с трудом писавший письма на родном языке, стал доктором музыки старейшего в Англии Оксфордского университета. В честь этого события прозвучала написанная еще до гастролей симфония № 92, названная Оксфордской.

Пораженный величием Лондона и царившим на его улицах шумом, Гайдн не меньше удивлялся активности музыкальной жизни, обилию концертных организаций, работавших на коммерческой основе и использовавших все средства конкурентной борьбы. В нее оказался втянутым и он сам. Первому концерту Саломона, дважды откладывавшемуся, предшествовал концерт его конкурента, руководителя Профессиональных концертов, который тем самым успел раньше представить лондонцам одну из симфоний Гайдна. Однако это не помешало успеху авторского концерта композитора, в котором исполнялась его новая, специально для Лондона написанная симфония. Его приветствовали шумными аплодисментами, что было непривычно — в Эстергазе так встречали князя, а не его капельмейстера. Новая симфония настолько понравилась, что публика потребовала повторения медленной части. И это стало традицией: вторые части симфоний Гайдна в Лондоне обычно бисировались. Концерты проходили каждую неделю при полном зале. А состоявшийся два месяца спустя бенефис Гайдна, помимо художественного успеха, принес и материальный — доход оказался в два раза большим, чем предусматривал контракт с Саломоном.

В начале следующего сезона к Гайдну явились представители конкурирующих Профессиональных концертов и попытались переманить его от Саломона, предложив более выгодные условия. Когда композитор отказался, из Страсбурга был приглашен его бывший ученик, композитор и дирижер И. Плейель, который должен был стать его соперником, подтвердив утверждения подкупленных газет, что старый мастер исписался. Однако Плейель везде выказывал уважение учителю и в первом же концерте исполнил его симфонию. Все же встревоженный Саломон просил Гайдна к каждому концерту писать новое сочинение.

В таких условиях создавались первые шесть симфоний, называемых Лондонскими (№№ 93–98). Они воплотили лучшие черты позднего стиля Гайдна и за исключением одной (№ 95) близки по характеру. Картины бьющего через край народного веселья, обилие танцевальных ритмов и юмористических штрихов, вариации на темы подлинных народных песен или тем, сочиненных композитором в народном духе, классический парный состав оркестра с двумя парами медных (валторны и трубы) и литаврами — вот их отличительные черты. Первое сонатное аллегро лишено контраста, но противопоставлено медленному вступлению.

Премьера 94-й симфонии состоялась 23 марта 1792 года в Лондоне в концерте Саломона под управлением автора и прошла с шумным успехом.

Музыка (Симфония № 94)

Симфония начинается очень медленным, в темпе адажио, вступлением, построенным на сопоставлении фраз духовых и струнных инструментов, которому контрастирует очень быстрое сонатное аллегро (vivace assai). Экспозиция, полная безудержного веселья, кажется написанной на едином дыхании. В разработке запечатлено мастерство гайдновского мотивного развития, причем господствуют минорные тональности, обостренные вдобавок хроматическими гармониями. Возвращение в репризе светлой главной партии поражает своей неожиданностью.