1185 год. Восток — Запад. Том 1

Все говорит о том, что в летописях для Руставели, великого поэта и близкого к Тамаре государственного деятеля, должно было бы найтись подобающее место.

Понятно, когда о Руставели забывают его современники-поэты. Для них он был слишком сильным соперником, нарушителем канонов, фигурой неприятной. Ни Чахрухадзе в «Тамариани», ни Шавтели в «Абдул-мессии», посвященной, вероятнее всего, второму мужу Тамары, Давиду, ни словом, ни намеком не вспоминают Руставели. Хотя Руставели о своих современниках-поэтах пишет уважительно. Но как же историки?

И возникает предположение: прошла молодость Тамары, прошли годы неуверенности, борьбы за власть, неудачного брака с Юрием. Тамара утвердилась на тропе, она велика, безгрешна и богобоязненна.

Нужна ли такой Тамаре поэма Руставели, каждой своей строкой раздражающая епископов и вельмож? Нужно ли ей, чтобы ее сравнивали с Нестан-Дареджан, которая заставляет возлюбленного убить ее жениха, которая попадает в крепость и томится, заточенная там врагами, и маски врагов прозрачны – это князья и епископы ее же Грузии.

Но поэму уже не уничтожить. Каждый грузин знает наизусть строфы из нее. Зато Руставели можно отдалить, забыть, как, вероятно, и других помощников первых лет борьбы. Теперь Тамара окружена покорными каджами. Они помогают править страной. Они ходят в походы и собирают подати.

Подобное столько раз случалось в истории, что возможность такой перемены вполне допустима.

Лев Толстой и Махатма Ганди вели в молодости достаточно легкомысленный образ жизни. В старости они об этом не любили вспоминать, ибо учили человечество, что такой образ жизни предосудителен. Наполеон, став императором, убрал своих соратников по республиканскому прошлому.

Руставели мог стать напоминанием об ушедших временах, а к новым мог и не приспособиться.

Нам неизвестны годы жизни Руставели. Но он дожил до старости. В монастыре Святого Креста сохранился его портрет. И в 1960 году он был исследован грузинскими учеными. На портрете изображен белобородый старец. Надпись под портретом сообщает, что на деньги Руставели монастырь был отремонтирован и расписан фресками. К началу XIII века относится поминальная запись о Руставели, также найденная в монастыре. Портрет мог быть сделан с натуры, мог быть исполнен уже после смерти поэта. В любом случае он куда более достоверен, чем те красавцы, которых принято изображать на титульных листах различных изданий «Витязя в тигровой шкуре». У Руставели большие глаза, густые черные печальные брови, длинный нос и окладистая белая борода. Одежда светская, одежда богатого человека.

Можно предположить, что Руставели оказался не у дел и к старости уехал в Иерусалим, где, совершив богоугодные дела, скончался. Прошло много лет с тех пор, как он, молодой и дерзкий, писал «Витязя».

Фреска и поминальная запись указывают на то, что он умер в начале XIII века. Значит, поэт был ровесником царицы. Или немного старше ее.

С уходом со сцены бунтарей и молодых спутников царской юности в Грузии восторжествовали знатные роды, царицу окружили седые епископы и умудренные опытом полководцы, которые постепенно забыли, что когда-то ставили под сомнение законность ее прав на престол. Появилась нужда в авторах од и песнопений, в создателях летописей, где Тамара искони безгрешна. Появилась нужда в редакторах, которые вымарывали из истории сомнительные пассажи. Желавших выполнить столь благородный исторический долг было достаточно.

Поэма Руставели стала частью народной памяти. Ее нельзя было отредактировать. Хотя и старались, выкидывая при переписке строфы и заменяя их другими. Но существовало столько списков, что за всеми не уследить.

Свободный мир поэмы возмущал ревнителей нравственности еще долгие века. Первое печатное издание «Витязя» – в 1714 году – было отдано на сожжение по приказу грузинской церкви.

В поэме есть Нестан-Дареджан, мудрая, отважная, молодая, страстная и порой жестокая. И есть кипучий мир царицы Тамары. Есть верные друзья и злобные враги.

Руставели был вычеркнут из истории, но навечно остался в литературе.