1185 год. Восток - Запад

В 1180 году умер Людовик VII. Французский престол унаследовал принц Филипп. Ему было пятнадцать лет. Он был на восемь лет моложе Ричарда, но разница в возрасте не чувствовалась. Жестким характером и умом Филипп далеко превосходил и своего слабовольного отца, и Ричарда.

Впервые с Филиппом Генрих познакомился года за два до вступления его на престол, во время перемирия с Людовиком. Тогда юный принц подошел к Генриху и сказал:

— Сир, вы доставили много бед моему отцу. Я понимаю, что вы всегда брали над ним верх. Я не могу помешать вам, сир, но обещаю, что, когда вырасту, отберу у вас все, что вы отняли у отца.

Тогда Генрих рассмеялся, словно мальчик пошутил. Но запомнил эти слова, произнесенные с недетской настойчивостью.

Миновало еще несколько лет после смерти Генриха-младшего. Теперь английский король больше защищался, нежели нападал, он старался сохранить завоеванное, но делал это вполсилы, потому что его душу грызли горькие сомпепия: а ради кого он борется, сражается, копит, устанавливает законы и казнит?

Генрих был выдающимся государственным деятелем. Но хотя цель его заключалась в создании сильного государства, он всегда оставался французским феодалом. Государство Генриха точнее было бы назвать Анжуйским государством, в которое в качестве составной части входила Англия. Владея несколькими языками, Генрих не знал английского. Государство было собственностью короля. И проблема, кому его оставить, была для короля основной. То он решал отдать коропу льстивому Джону, то думал, не передать ли страну канцлеру Годфри, сыну прекрасной Розамунды, то старался помириться с Ричардом…

В последние годы жизни Генриха значительное влияние на положение дел в Европе стал оказывать новый фактор: из Палестины прибыл архиепископ Тирский с известием о падении Иерусалима и о страшной угрозе христианским государствам, исходившей от султана Салах ад-Дина.

Агитация за новый крестовый поход нашла широкий отклик не только потому, что христианский мир был весьма удручен потерей гроба Господня, но и потому, что поход по тем или иным причинам устраивал многих европейских государей. Пока шла подготовка к нему, в Европе по приказу папы был установлен всеобщий мир, и новый архиепископ Кентерберийский издал указ, грозивший отлучением любому нарушителю спокойствия. Генриха эта ситуация устраивала: он вел в последние годы оборонительную войну — король Филипп всерьез принялся отвоевывать земли, потерянные его отцом.

Для Ричарда Львиное Сердце крестовый поход значил больше, чем для прочих; он был рыцарем, он желал быть первым и прославиться на века. Но для этого требовалась армия, а снарядить ее без отцовской казны было невозможно. Так что и французский король, и английский принц не намеревались соблюдать перемирие и ждали лишь удобного момента, чтобы вновь ударить по Генриху.

Генрих же воспользовался призывом архиепископа Тирского, для того чтобы, вернувшись в Англию, обложить громадным налогом всех ее жителей, хотя сам в Палестину не собирался. Ему были нужны деньги для своей войны.

Пока Генрих был в Англии, Филипп нарушил перемирие, не убоявшись угроз папы, так как считал себя незаменимым в крестовом походе. Он решил окончательно добить Генриха, прежде чем выступить на Восток. Он вторгся в Аквитанию, а тамошние рыцари, подданные Элеоноры, перешли на его сторону. Ричард во всех боях был рядом с французским королем. Война разгорелась с такой яростью, что все забыли о Святой земле.

Генрих, спешно вернувшись во Францию, не сумел собрать большого войска из-за измены собственных вассалов. Он начал отступать. Оставленные им города пылали, подожженные французами. Говорят, что Генрих рыдал, бессильный их защитить. Его войско состояло в основном из наемников, а те сражались плохо. Слабость и неуверенность Генриха, слухи о его болезни торопили вассалов переменить фронт.

Враги преследовали Генриха днем и ночью. Однажды Ричард так спешил, что догнал отряд Генриха, не успев надеть шлем и облачиться в кольчугу. И тут он вдруг увидел перед собой Уильяма Маршалла, одного из военачальников Генриха, тот уже поднял копье, чтобы пронзить принца. Ричард не растерялся. Он крикнул, что отказывается сражаться без шлема и кольчуги. Уильям Маршалл, человек благородный, чертыхнулся и вонзил копье в коня Ричарда. Затем ускакал догонять короля.

Единственным утешением в эти дни был для Генриха приезд его незаконного сына Годфри, прибывшего из Англии с небольшим отрядом. Годфри поклялся не оставлять отца в беде. Он уговаривал его уехать в Англию, где можно укрыться от врагов. Но для Генриха судьба королевства решалась во Франции, и он продолжал неравную борьбу. Наконец, когда Генрих был в Шиноне, его настигла весть, что дальше двигаться некуда — впереди поднялся мятеж. Графство Анжуйское тоже отложилось от короля.