119 дней до тебя (СИ)

— Как же там было?.. — пытается вспомнить Барби. — «История всепоглощающей страсти, которая делала из ненависти — любовь, из уродства — красоту, а из зла — добро».

Она смеётся.

— «Грозовой перевал»[1]? Цитируешь рецензию к книге?

— Ничего не напоминает?

— Красиво. Но ты уверена, что читала её?

— Ой, не язви… Мне просто нравится, как это звучит. Прямо-таки о вас. Но Итан не Хитклифф[2]. Иначе, всё было бы намного проще. Он хуже, чем просто жестокий. Говорит о любви и преданности, а потом, при малейшем намёке на депрессию, просто лОжит на тебя. — она замолкает ненадолго, а потом щурится. — И давно его нет?

— Откуда ты знаешь?

— Земля слухами полнится.

— Это не твоё дело.

— О, ну перестань. Всё одно к одному. Я обожглась и хочу тебя предупредить о том же. Итан — такой человек. Недоверчивый, даже если ты ему хоть немного нравишься. Его мысли, личные дела — тебя не касаются. Так было и со мной, как ни странно. И я терпела его ножи, я любила его… Рубилась до самого конца.

— Пугающий совет.

— Это не совет. Я его тебе уже давала.

— А, да… я помню.

— Теперь мне просто жаль тебя.

— Да иди ты. И твоё извращенное благородство, понятно?

— Что-что? Ух, ты! — хохотнула Кристалл. — Где-то аж Библия с полки упала. А ты больше не скромняшка. — она осмотрела её с ног до головы, — Классные сапожки. «Rockport»[3], угадала? — одобряюще выпятила свои красные губы. — Всё лучше кроссовок.

— Не старайся, — спокойно произносит в ответ Нура. — Я к тебе ничего не чувствую.

— А я чувствую к тебе. — приближается блондинка, — Сожалею о твоём потерянном времени с ним. — выдыхает почти у самого уха Нуры. — Это с самого начала было не по твоим силам. Он не твой… вообще ни разу не был, понимаешь?

Она произносит это с таким наслаждением, а в руках девушки телефон с неотправленным сообщением Лэндену.

Нура качает головой… Не ей — не этой брызжущей ядом гадюке. Она прекрасно понимает, что та просто злорадствует. Она качает головой, убеждая саму себя в том, что всё это — ложь.

«Это ложь!»

Отворачивается, спрятав телефон обратно в карман и опускает руки… а неугомонная Кристалл продолжает, нашёптывая лживую правду:

— Ты слабая, веришь ему… и он всегда этим будет пользоваться. Он всегда будет так поступать, потому что это — он, ему так нужно. Ему одному. И плевать на всех остальных… на тебя. А потом он придёт, обязательно вернётся, и попросит прощения. Пообещает, что больше так не будет, но не сдержит слов и ты вновь будешь страдать…

— Ещё звук и получишь в глаз ключом! — откуда ни возьмись, явилась Мия, выставив перед собой своё импровизированное металлическое оружие, словно меч.

— А вот и ты — опасная наша. — скалится Кристалл, но отступает.

— Чего пристала?!

— Мне было скучно.

— Да чёрт с два… Изыди!

— Боже, как ты крута…

— Идём, — берёт Нура подругу за локоть. — Пошли…

— Не благодари, — улыбается ей в след Кристалл. — И не убегай на таких каблуках, это опасно!

Постояла, смеясь, а когда те скрылись в дверях общежития, опустила взгляд на телефон в руке — вовсе не свой телефон.

— Какая доставучая сука-блондинка, — бурчит Мия по дороге к лестнице. — Натравим на неё Кристину…

— Оставим её, — отвечает Нура. — Не до неё сейчас.

Она останавливается посреди холла, а затем направляется к дивану и присаживается на край, спрятав в ладошках лицо.

— Я не была готова к такому событию. — подходит следом подруга. — Всё супер и вот, нате вам… Всегда должен быть какой-то ёперный поворот…

— Зачем она тебе всё рассказала? — качает головой Нура.

— Как зачем? И, кстати, не «всё», — опускается Мия, напротив, на корточки. — Лишь передала смысл, но я уже в шоке. Не понимаю, что я упустила? Я думала, я ошиблась на Его счёт, но я ошиблась.

— Нет, нет… зря она, зря.

— Нура…

— Не рассуждай так! Я не хочу, чтобы вы говорили об этом, как о…

— Как о предательстве? Ладно, успокойся. Меня отпустило.

— Ты ещё здесь! — появляется в холле Кристина. — Ты чего трубку не берёшь? Рик написал…

— Нура! — входит в двери общежития Элла. — Я нашла твой телефон!

— Что?

— Ты обронила на газоне… Это же твой?

Она протягивает ей её сотовый в мерцающем чехле, на заставке которого счастливый, свесивший язык, Брук.

— Спасибо… да, мой. — тихо благодарит та и, взяв его в руки, вздрагивает от того, что тот неожиданно начинает вибрировать. — Джаред… Джаред!

— Нура, привет, — отзывается он по-свойски. — Ты писала… Я только сейчас увидел.

— Да-да, ты с Итаном?

— Нет. Он у родителей.

Довольно обычный ответ… который обрушивается на неё, словно волна.

— Точно? — переспрашивает она спустя вечность, а у самой шумит в ушах.

— Ну да, полчаса назад созванивались. А в чём дело-то?

— Ни в чём, — говорит она еле слышно, — Просто он не сказал. — от растерянности, её начинает лихорадить. — Значит, с ним всё хорошо?

Спрашивает тихо, а подруги не дышат рядом.

— Амм, ну да. Вроде бы. — усмехается Джей.

— Не говорил обо мне?

— Нет. Вы что, поругались?

— Не ругались. Он просто уехал и… Он уехал вчера и пропал.

— Ээ, ну… Не знаю, что сказать. Мне жаль.

«Жаль?»

«Что он имеет в виду?»

«Ему жаль её? Тоже?»

— Поверить не могу. — шепчет она, а слёзы начинают щипать глаза.