12 кругов

Четырехзначная «карусель» кода на замке не выглядела слишком неприступной. Всего-то десять тысяч попыток, а скорее всего – и того меньше. Четыре нуля не подошли, комбинация «один-два-три-четыре» – тоже. Стам вздохнул, и, усевшись на первую попавшуюся скамейку, приступил к перебору. Через три часа старания увенчались успехом: код девять-восемь-девять-один оказался верным. Стам чертыхнулся – сперва он начал от девяти тысяч девятиста девяноста девяти, но, прокрутив с полтинник вариантов, выставил «ноль-ноль-ноль-один» и перешел на возрастающий последовательный перебор. Впрочем, код вполне мог специально оказаться последним вариантом при любой схеме перебора. И не такое уже бывало.

Содержимое кейса удивило: внутри лежало две поллитровые бутылки воды, четыре пакетика с галетами, немного денег в кармашке (то, что немного, Стам понял по тому, что три купюры дополнял десяток монет), бейсболка с разноцветной вышивкой над козырьком и листок формата А5, на котором на английском был написан адрес, фамилия и имя. Нижняя же половина листка была испещрена иероглифами. За резинку сбоку был заткнут хорошо знакомый Стаму револьвер. Не вынимая оружие из кейса, Стам осторожно откинул барабан и убедился, что в нём по-прежнему пять патронов из шести. Ну, неужели! Спираль оставалась верна своей привычке быть крайне дотошной и внимательной к деталям! Больше в кейсе ничего не было. Стам обнаружил, что очень хочет пить, и тут же облегчил свою ношу на одну бутылку, после чего надел бейсболку (сверху прилично припекало), взял в руку листок, защелкнул кейс и отправился объясняться на пальцах с местным населением.

Оказалось, что с английским у большинства населения сложно, но еще хуже было у Стама с местным языком. Два раза он уехал на автобусе не в ту сторону, один раз – проехал нужную остановку. Вообще, толком сориентироваться среди бесконечных иероглифов было практически невозможно. Приходилось расспрашивать по несколько человек за раз, повторяя снова и снова труднопроизносимое название улицы.

До нужной точки удалось добраться уже под покровом темноты. Улицы, столь шумные и оживленные днём, теперь стремительно пустели. В последнем автобусе Стам уговорил две галеты и вторую бутылку воды. Оставшиеся два пакетика можно было бы распихать по карманам, но Стам все ещё зачем-то упрямо таскал с собой кейс. Искомый переулок составляли небольшие магазинчики, выстроившиеся в два ряда по сторонам некоего подобия дороги. Все они были уже закрыты, за исключением одного – какая-то старушка вытаскивала через дверной проём большой пакет с мусором. Стам направился к ней, на всякий случай слегка поклонился и протянул листок. Старушка долго щурилась и подносила листок к фонарю на крыльце, затем показала рукой по диагонали через улицу на зеленоватую одноэтажную постройку. Одного взгляда туда было достаточно, чтобы понять, что предприятие впало в летаргический сон как минимум до завтра. Не веря в успех, Стам еще раз поклонился старушке, забрал листок и, перейдя улицу, стал стучать в дверь. Как и ожидалось, никакой реакции на стук не последовало. За время, проведенное в бесплодных попытках, старушка погасила лампу на крыльце и ретировалась. Улица погрузилась во мрак практически полностью, лишь в редких местах пробивая мглу тусклыми фонарями разной яркости и цветовой температуры.

Судя по всему, ближайшей вырисовывающейся задачей теперь был ночлег. Лай собак вдалеке смешивался с отрывистыми резкими голосами ночных птиц, стрекотом насекомых и протяжными криками диких животных. Температура воздуха была даже выше, чем нужно для комфортного пребывания на свежем воздухе. Неколько омрачало ситуацию то, что вокруг были тропики, и Стам почему-то не сомневался в избытке реализма местной флоры и фауны. Густая темнота тоже не добавляла позитивных ощущений. В желудок стал закрадываться страх, однако всплывшие ближайшие воспоминания первой встречи со сквогом, внезапно одним махом обесцветили испуг – круче тех эмоций уже вряд ли что-то можно было придумать. То был действительно эталонный ужас. Да и вообще – Стам уже столько раз за всё это время пугался, от кого-то убегал, попадал в экстремальные ситуации, испытывал панику, падал в бездонные пропасти, переживая каждый раз страх высоты в полную силу, что на темноту саму по себе психика реагировала уже довольно вяло. К тому же общие очертания улицы были вполне различимы.

Рассудив, что одну ночь можно вполне и прободрствовать, Стам пристроился с торца здания, подтащив к стене валявшийся рядом деревянный брусок, на который он и уселся. Кейс с запиской и пайками он засунул в щель под доской, прикрывавшей фундамент, а извлеченный из кейса револьвер был размещен у края щели – так, чтобы можно было быстро достать в случае чего. Оставшаяся одна купюра и две монеты лежали в кармане. Первые полчаса наблюдений за местностью не выявили никаких событий и опасностей. Возникла надежда, что ночь мирно изживёт себя к утру, а дальше – Стам твёрдо намеревался обеспечить себе как минимум нормальный следующий ночлег.