12 шагов к состраданию

А сейчас настало время изучить врага, используя науку сострадания, подобно тому, как в ходе десятого шага мы изучали симпатичную нам нацию/традицию. Начнем с осознания: знаем мы очень мало. Затем предпримем усилия, чтобы поглубже разобраться в истории врага. Опять-таки может оказаться, что все далеко не так просто, как нам казалось. Непрестанно будем задаваться вопросом «почему?», доколе не выясним контекст, не проникнемся сочувствием к ситуации, в которой находится враг. Разумеется, нельзя смотреть сквозь пальцы на жестокость, безжалостное насилие, терроризм и систематическую несправедливость. Однако следует помнить: наша собственная нация/традиция также имеет недостатки и почти наверняка совершала в прошлом серьезные преступления. А возможно, совершает их и в настоящем. Не стоит забывать: во враждебной обстановке человеческий мозг мобилизуется для агрессии – не случилось ли этого с нашим врагом? Важно и присматриваться к тени в собственном сознании: быть может, в иных обстоятельствах вы и сами были бы способны на злые поступки.

Очень часто возмездие лишь усиливает ненависть и насилие. 11 сентября 2001 года демонстрации выражения сочувствия к Соединенным Штатам прошли по всему миру, включая Палестину и Иран. И кто знает, если бы вместо военного возмездия власти США избрали бы ненасильственную и добрую стратегию, мы бы сейчас жили в намного лучшей ситуации. Вспомним совет Конфуция: хочешь укреплять себя – укрепляй и других. Унижать врага себе дороже. Тяжелые для Германии условия версальского договора, завершившего Первую мировую войну, помогли впоследствии Гитлеру прийти к власти. Со всеми народами необходимо обращаться так, как мы хотим, чтобы обращались с нашим собственным народом.

Сейчас много говорят: для улучшения международной обстановки нужен диалог. Однако что это будет за диалог? Сократический или агрессивный, в котором стороны пытаются унизить, победить и манипулировать? Готовы ли мы освободить место для другого или хотим лишь навязывать свою волю? В подлинном диалоге не обойтись без умения слушать. Сплошь и рядом одна сторона начинает излагать свое видение ситуации, а другая перебивает, возражает, затыкает рот, обвиняет во лжи и подтасовках. Однако, подобно любому мифу, такие рассказы часто отражают не столько исторические факты, сколько внутренний смысл событий. Всякий психоаналитик знает: рассказ о страдании, предательстве и жестокости выражает эмоциональную сторону случившегося, которая не менее важна для говорящего, чем сторона фактическая. Слушая врага, следует обращать внимание не только на сами слова, но и на стоящую за ними боль. И конечно, полезно отдавать себе отчет: если мы возьмемся рассказывать о тех же событиях, едва ли наш рассказ будет беспристрастной фактографией. Скорее всего, мы и сами не избежим эмоциональной окраски: на наши слова наложит отпечаток наше страдание.

Внимательно глядя в собственное сердце, мы начинаем видеть скорбь врага. Древние греки были народом воинственным, но понимали это. Одна из древнейших известных нам трагедий – «Персы» Эсхила. Она была представлена на празднике Диониса в 472 году до н. э., спустя восемь лет после поражения, которое афиняне нанесли персам в битве при Саламине. До этой победы персы огнем и мечом прошлись по Афинам: грабили и сжигали здания, уничтожили все прекрасные новые храмы на Акрополе. Тем не менее в своей драме Эсхил предлагает аудитории плакать о персах, а на Саламин посмотреть с персидской точки зрения. Ксеркс, персидский военачальник, его мать Атосса и тень покойного персидского царя Дария изображены с сочувствием и уважением. Все говорят об огромной скорби утраты, которая обнажила страх, таящийся за внешним благополучием в сердце человеческой жизни. В духе «Дао дэ Цзин» Эсхил воздерживается от торжества и злорадства. Греция и Персия названы «двумя единокровными сестрами» «чудесной красоты».[237] Однако Эсхил намекает, что Грецию и Персию также объединяет жажда власти. Дарий предостерегает против кичливости и признает: вторгнувшись в Грецию, он навлек беду на собственный народ, ибо нарушил установленные свыше границы своей империи.

…богатством собственным
Довольствуясь, не зарьтесь на чужой кусок.
Карает за гордыню карой грозною
Судья крутого нрава, беспощадный Зевс.

[238]

Афины не менее виновны в гордыне и алчности. Некоторых афинян стало печалить нарушение их стороной Делосского союза, первоначально призванного сплотить греческие города-государства против персидской угрозы и развивать дружбу и братство между собой. Однако после Саламина Афины стали вторгаться в другие полисы и использовать военную добычу для финансирования дорогих строительных проектов.[239] Эсхил ясно давал понять: его город не имеет морального права осуждать грехи врага.