12 ведущих философов современности

Теперь я перехожу ко второму принципу справедливости, согласно которому социальные и экономические различия должны быть такого рода, чтобы достижение власти и высокого социального статуса было доступно для всех, а разница в благосостоянии и доходах определялась бы системой распределения, работающей если и не на благо всех, то, во всяком случае, на благо наименее состоятельных членов общества. Этот принцип имеет две составляющие: первая касается социального неравенства, вторая — неравенства экономического. Роулз говорит, что социальная составляющая принципа важнее его экономической составляющей. В таком порядке мы и начнем наше обсуждение.

Суть социального аспекта второго принципа заключается в том, что справедливость требует «честного равенства возможностей». Утверждая это, Роулз имеет в виду, что «люди, обладающие одинаковыми способностями и одинаковой квалификацией, должны иметь равные шансы в жизни» («Теория справедливости», 73; 63). Реализация этих требований зависит от образования, и Роулз утверждает, что в системе школьного образования должны быть устранены классовые барьеры. В последних работах он заявляет также, что базовое здравоохранение должно быть гарантировано для всех. При одинаковой доступности качественной медицинской помощи будет решена еще одна проблема неравенства возможностей («Закон народов», 50). Роулз, однако, признает, что жизненные шансы в значительной степени определяются семьей. Поэтому он спрашивает: требует ли утверждение справедливости отмены семьи? («Теория справедливости», 511; 448.) И сам отвечает, что если принять во внимание экономическую составляющую второго принципа, то разницу между семьями можно сгладить и избежать столь драматического решения. Такой ответ представляется достаточно честным, хоть и удивляет, что Роулз не обращается здесь к своему первому принципу справедливости, чтобы защитить семью с помощью аргумента о праве на частную жизнь, что является сегодня нормой. К теме семьи Роулз порой возвращается в своих поздних сочинениях. Предметом особого внимания здесь снова становится проблема равенства возможностей, но теперь это касается традиционной роли женщины как жены и матери, поскольку эта роль делает для женщины невозможной полноценную профессиональную карьеру, доступную для мужчин. Согласно Роулзу, такое положение несправедливо изначально, и единственное честное решение — это добровольное разделение семейных обязанностей между супругами.

Экономическая часть второго принципа справедливости Роулза, известная как «принцип различий», гласит, что системная разница в благосостоянии и доходах оправдана только там, где она служит во благо наиболее обездоленной части общества («Теория справедливости», 75; 65). В применении этого принципа Роулз исходит из убеждения в том, что экономика справедливого общества должна быть основана на началах свободного рынка, учитывая большую эффективность рыночной экономики в сравнении с командной экономикой, а также учитывая ее совместимость с базовыми свободами первого принципа и соответствие требованиям честного равенства возможностей («Теория справедливости», 272; 240-241). Поддерживая рыночную экономику, Роулз тем не менее подчеркивает, что не отрицает возможности социалистической системы коллективной или кооперативной собственности; вопрос выбора системы общественной или частной собственности, или их сочетания и пропорции — это вопрос прагматический («Теория справедливости», 280; 248). Какая бы система ни была принята, Роулз подчеркивает, однако, что «доходы и заработная плата будут справедливы при условии (работающей) соревновательной системы ценообразования — правильно организованной и внедренной в базовую справедливую политическую систему» («Теория справедливости», 304; 268). Отсюда разница в заработных платах будет отражением «свойств труда, значимых как для предложения, так и для спроса на рынке». К таким свойствам Роулз относит «опыт и подготовку, естественные способности и ноухау» («Теория справедливости», 305; 269). Но если система справедлива во всех других отношениях, то она будет справедлива и в этих различиях. Для Роулза это типичный, парадигматический случай чисто процедурной справедливости («Теория справедливости», 304; 267).