12 Жизнеописаний

Микеланджело любил товарищей своих по искусству и поддерживал общение с ними, как, например с Якопо Сансовино, Росси, Понтормо, Даниелло да Вольтерра и Джорджо Вазари из Ареццо. Последнему он оказал бесконечно много услуг, дав, между прочим, толчок к его занятиям архитектурою, так как рассчитывал когда-нибудь сделать его своим сотрудником; с ним Микеланджело охотно беседовал и рассуждал о вопросах искусства. Те, кто утверждает, будто бы он был плохим учителем, виноваты сами; своим друзьям он всегда помогал советом, если они о том просил и. Мне не раз случалось быть тому свидетелем, но из скромности я умолчу, не желая обнаруживать чужих недостатков. Справедливость требует указать, что с теми, кто жил у него в доме, ему мало везло, все они оказались неспособными ему подражать: Пьеро Урбано из Пистойи, ученик его, был человек талантливый, но работать не хотел; Антонио Мини и хотел бы работать, да способностей не было, а если воск тверд, плохо из него лепить; Асканио из Рипа Трансоне ⁸³очень трудился, но так и не получилось плодов, ни законченных произведений, ни рисунков; много лет возился он с одной картиной, эскиз для которой дал ему Микеланджело, и в конце концов дымом разлетелись возлагавшиеся на него надежды; помню, как Микеланджело, из сострадания к его потугам, собственной рукой стал ему помогать, но толку получилось мало. Часто говаривал мне Микеланджело, что если бы он имел подходящего ученика, то и в старости занялся бы анатомией и написал бы руководство по ней на пользу ученикам, хотя и обманулся во многих из них. И своим силам он не доверял, думая, что письменно не умеет выражать своих мыслей и даром речи не владеет, хотя и в прозе, как показывают его письма, он умел кратко и удачно передавать свою мысль. Произведения поэтов, писавших по-итальянски, доставляли ему большое удовольствие, особенно Данте, который его восхищал, мыслям и приемам которого он подражал; также подражал и Петрарке, любя сочинять мадригалы и величавые сонеты, на которые написаны комментарии; мессер Бенекетто Варки во Флорентийской академии читал лекцию, посвященную его сонету, который начинается словами: «Нет у мастера мыслей, которые нельзя было бы передать в мраморе». Бесконечное число своих стихотворений послал он преславной маркизе Пескара ⁸⁴, получая и от нее ответы в стихах и прозе; в ее достоинства влюблен был Микеланджело; таким же образом и она относилась к нему и многократно приезжала из Витербо в Рим, чтобы посетить его. Для нее Микеланджело сделал изумительнейший рисунок, изобразив тел Христа на руках Мадонны и, двух ангелочков около них и другой – с изображением Христа, распятого на кресте, поднимающего взор к небу и дух свой воссылающего к Отцу, произведение божественное, и, кроме того, нарисовал Христа с самаритянкою у колодца.

Очень охотно читал он Священное писание, будучи превосходным христианином, и чтил сочинен и Джироламо Савонаролы, ибо и с кафедры слышал голос этого монаха. Чрезвычайно любил он красоту человеческую, подражая ей своим искусством, прекрасное выбирая в прекрасном, ибо без подражания невозможно создать совершенное произведение, но не ради мыслей распутных и бесчестных, что доказал он своим образом жизни. Был он очень умерен, юности довольствовался куском хлеба и вином, усердно занимаясь искусством, а в старости, когда работал над Страшным судом в капелле, лишь закончив свой день, подкреплялся умереннейшим ужином. Хотя бы он богат, но жил в бедности, друзей своих никогда не угощал или редко, не любил получать подарки, думая, что если кто что-нибудь ему подарит, тому он всегда останется обязанным. От такого скромного образа жизни всегда он был бодр и нуждался в недолгом сне, очень часто вставал он ночью, страдая бессонницей, и брался за резец, сделав себе картонный шлем, в макушку которого вставлялась зажженная свеча, освещавшая его работу, так что руки оставались свободными. Вазари много раз видел этот шлем и, заметив, что Микеланджело употребляет не воск, а свечи из чистого козьего сала, послал их ему четыре пачки, то есть сорок фунтов. Исполнительный слуга принес ему их в два часа ночи и подал, Микеланджело отказывался, говоря, что они ему не нужны. Тот сказал: «Господин, они мне руки обломили, пока я нес их к вам через мост, а у вашего входа – кучи густой грязи, я повтыкаю их туда, они будут отлично стоять, и все их зажгу». Микеланджело ответил: «Положи здесь, а дурачеств возле моего дома не устраивай». Рассказывал он мне, что в молодости часто спал не раздеваясь, потому что, измучившись от работы, не хотел снимать, а потом опять надевать платье.