13

Т WO MILES SOUTH деревни, ниже черных скал, одинокий путешественник спустился к берегу. Прилив был необычно низким, море сосало обратно на дальние расстояния, оставляя длинный склон мокрого и блестящего песка, украшенного драгоценными камнями, с сокровищами, покрытыми морской водой. Блуждая медленно, женщина оставила единственную линию следов, вдавленных в серебряный моток, каждый отступ, быстро заполняющий морскую воду; холодные запахи соли и йода были достаточно прочными для вкуса.

Несмотря на то, что это было против прибрежных правил, она наклонилась теперь, чтобы собрать округлый камень или раковину особой красоты или немного сглаженного морским дрейфом, тщательно помещая их в легкий рюкзак, который она носила через плечо. Ей было двадцать два года, с длинными коричневыми волосами, худой и загорелой молодой женщиной, которая редко носила макияж. Ветер был у нее на спине, прижимая ее, когда она двигалась на север от того места, где она оставила свой маленький двухдверный Гражданский на скале наверху, припаркованную в вытаскивании, его бампер против бревенчатого барьера на краю утеса , Ее шаг был длинным и размахивающим, ее восторг заканчивался тем, что он нашел пляж в этот яркий холодный день. Она была взволнована и взволнована ее изоляцией, наслаждаясь совершенством дня, которое ничто не могло испортить, она внезапно остановилась.

Пораженный.

Стоял очень тихо, обнюхивая воздух, испуганный неестественным запахом.

Она стояла на изгибе на скале. Она могла попробовать вкусный, сладкий запах, и это почти заставило ее переделать. Она стояла, уставившись, затем снова начала вперед, нерешительно, положив руку на ее рот и нос, чтобы заблокировать запах. Над ней скала поднялась около тридцати футов, чистой и влажной, а черный - как обсидиан.

Прямо впереди, за каменным вырывом, что-то мерцало. Она подошла, пока она не увидела его, темного и изогнутого, гладкого, как набеленный кит, наполовину скрытый за поворотом на скале; независимо от того, что это было, там не было.

«О, не ребенок, - подумала она, отчаявшись и жалея. Донна Риз любила жуткие песни китов; она снова и снова воспроизводила свои ленты дикой природы через наушники ночью в своем общежитии в колледже, чтобы помочь ей спать.

Но нет, это было не гладкое, гладкое в воде животное. Это был металл. Темный, мокрый металл. При смене ветра, который заставил ее вонять, она заткнула рот, порывистый порыв ветра похлопывал больной сладкий вонь прямо на ее лице, заставляя ее живот крутиться.

Но через мгновение она приблизилась, ее рука сжалась над ее носом и ртом.

Сначала она увидела крыло, а затем всю машину. Вода вытекала из металла, вода уходила, когда прилива отступила. Автомобиль был поднят на носу, сильно помят, вклинился под устьем утеса, который медленно разрезался морем в мелкую пещеру.

Как долго было крушение здесь? Через сколько изменений прилива? Не обращая внимания на необходимость вздыматься, она прижала руки к потрескавшемуся пассажирскому окну, вглядываясь.

Она стояла на мгновение, глядя на мертвого человека, затем подняла взгляд на чистый черный обрыв и узкое шоссе на несколько сот футов выше. В стороне от скалы она увидела свежие царапины, где машина прошла.

У подножия скалы лежали зубчатые горбышки сломанной черной скалы, выступающей из мокрого песка. Однажды, миллионы лет назад, весь этот берег лежал на дне моря. Она не знала, что это касается мертвого, она просто подумала. Эта мысль передала ей страх страха, из-за чего она осторожно взглянула на нее в бесконечном море и заставила ее задуматься о хрупкости человеческой жизни.

Отбросивсь от тела и крушения, она бросила.

Когда она опорожнила свой желудок, вероятно, из всех ее блюд на прошлой неделе, подумала она, пытаясь развить рот, как от взмахивания, так и от пронизывающей вони, она впилась в свой пакет для своего мобильного телефона.

Донна Риз, в двадцать два года, может быть приключенческой и независимой и предпочитает совершать походы в одиночку без разговорных спутников, но она несла воду, конфеты и сотовый телефон. Она была в основном уравновешенной, но теперь она стояла, пытаясь собрать ее остроумие, пытаясь свести с ума распухшее, уродливое тело, преобразование, которое смерть дала тому, что когда-то было живым человеком.

А затем она набрала 911.

Одно кольцо, и диспетчер женщины поднял трубку. Осторожно Донна отдала ей место, рассказала женщине, что она видела только одного человека в машине. Да, он был определенно мертв. Опухание. Далеко не нужно парамедиков. Когда она заговорила, она внезапно захотела вернуться домой, если только вернулась в общежитие, обратно в свое знакомое место в мире, где она будет в безопасности; и на мгновение она подумала, есть ли у нее теперь нерв, чтобы вернуться в деревню вдоль этого узкого и неустойчивого двухполосного шоссе.