13 диалогов о психологии

А.: Именно это я тебе и предлагал с самого начала. Но теперь ты понимаешь необходимость такого рассмотрения – и поэтому, я надеюсь, наши диалоги будут успешными. Учти, однако, наш путь будет сложен и долог – ведь психология, как сказал один известный психолог, «напоминает физику догалилеевского варианта: нет ни одного общезначимого факта, ни одного общеразделяемого обобщения» [цит. по: 14, с. 6].

С.: А кто это сказал?

А.: Самое интересное не «кто», а когда. Это сказано более ста лет назад американским психологом Вильямом Джемсом, а положение с тех пор, как подчеркивают многие современные исследователи, мало изменилось. В силу этого отдельные авторы говорят даже об отсутствии прогресса в развитии психологии.

А. В. Юревич: Конечно, в чем-то изменения к лучшему все же можно усмотреть, например, в обогащении содержания психологических категорий… Однако едва ли подобные изменения свидетельствуют о прогрессе: сомнительно, что обрастание психологических категорий противоречивыми представлениями означает развитие знания.

Отсутствие сколь-либо очевидного прогресса в состоянии психологического знания неудивительно, поскольку прогресс любой науки – это развитие дисциплинарной системы знания. Там, где системы знания нет, прогресс не выражен… Пока единая парадигма не сложилась, науки как таковой нет, есть преднаука, дисциплина находится на донаучной стадии развития… Научное знание – это единая система знания. С ее формирования начинается прогресс науки [14, с. 7].

С.: Неужели все так плохо? Что же нам делать?

А.: Пойти с самого начала и рассмотреть не спеша, как шло формирование психологии, какие проблемы последовательно возникали в ней и почему. Может быть, не так уж все плохо в нашей науке, и мы сумеем в результате наших изысканий сформировать свой собственный взгляд на человека или – что, я думаю, более реально – наметить возможные пути такого формирования. Только знай, что на этом пути нас подстерегают трудности еще и другого рода.

С.: Какие?

Типы историко-научной реконструкции концепций прошлого

А.: Дело в том, что мы будем иметь дело с текстами мыслителей, которые жили в разные эпохи, в разных странах, писали разным языком, не всегда понятным для нас, людей иной эпохи и иной культуры. И при обращении с текстами нужно подчиняться определенным правилам.

С.: Каким же?

А.: Боюсь, я опять испугаю тебя, когда скажу, что и в этой области не существует общепринятой точки зрения на принципы изучения текстов… Ну-ну, не так уж это страшно. Я расскажу тебе всего только о трех принципиальных подходах к изучению творчества мыслителей разных эпох. Один из них – так называемый презентизм. Его возникновение связано с тем, что в любой науке при решении какой-либо конкретной проблемы всегда вначале речь идет об обзоре имевшихся точек зрения на ее решение, что предполагает выявление накопленных позитивных результатов с отбрасыванием ошибок и заблуждений на этом пути.

С.: Именно это нам и нужно!

А.: Не спеши. Вот как сами историки науки оценивают стратегию подобного рода.

Н. И. Кузнецова: Такая ориентация, если сделать ее доминирующей и абсолютной, может иметь неприятные последствия. Подход, о котором идет речь, не предполагает реконструкции прошлого. Научный текст прошлого здесь понимается не как исторический источник, а как исследование объекта, которому дается интерпретация и объяснение, оценка в терминах современного научного знания. Поэтому в современных изданиях научные тексты прошлого зачастую переписываются – меняется символика, чертежи и т. д., а в комментариях то и дело исправляют «ошибки». Такое модернизированное издание по сути дела закрывает путь к адекватной реконструкции хода мысли автора [15, с. 104].

А.: От себя добавлю, что при таком подходе пропадает как раз то, что особенно интересно для психолога, с моей точки зрения: процесс поиска адекватного решения проблемы, условия возникновения этой проблемы в творчестве исследователя, его личная биография в конце концов, которая во многом может пролить свет на особенности творчества данного мыслителя, на особенности его теоретической конструкции, его ошибки и заблуждения, анализ которых поможет нам выявить возможные ложные пути наших исследований. Но существует противоположный ему подход: так называемый антикваризм.

Н. И. Кузнецова: Второй подход связан с принципиальным отрицанием возможности сведения прошлого знания к современному. Его задача – реконструкция прошлого видения мира во всем его своеобразии и неповторимости. Примером могут служить многие работы А. Ф. Лосева…

А.: Имеется в виду замечательный наш философ Алексей Федорович Лосев, к работам которого мы чуть позже обратимся.

Н. И. Кузнецова: Анализируя философию Гераклита, он… свою историко-философскую задачу… понимает так: дать возможность современному читателю (хотя бы отчасти) взглянуть на мир глазами Гераклита.