13 Подвигов Веры Горошек

Ласка бубнила что-то себе под нос.

“Слова, наверное, гадкие!” – подумала Вера и громко сказала:

– Эй, уважаемая!

Вообще-то никакого плана у неё не было. И после того, как она сказала “эй, уважаемая!” она понятия не имела, что делать дальше.

Ласка насторожилась.

– Кто там? – злобно прошипела она. – Очередной мерзавец какой-нибудь?

Вера знала, что “мерзавцами” называют подлых людей. И это очень обидное слово.

“Хорошо, что я это я, а не Нежный человечек! – подумала она. – А то лежала бы сейчас парализованная!”

– Нет, это Вера Горошек! – сказала она вслух и как можно более уверенно.

– Ах, так ты обычная девчонка? Глупая, какая-нибудь и толстая?

– Ничего я не глупая, и не толстая! – сказала Вера и вышла из кустов.

– Как же! ЖирТрестПромСосискаЛимонад! – прошипела Ласка. – Иди отсюда!

Вера была немного полновата и её так часто обзывали мальчишки во дворе. Она уже хотела обидеться и убежать в слезах, как от мальчишек, но вовремя вспомнила про подвиг.

– Вот сейчас я тебе задам! – сказала она и схватила Ласку за шиворот.

И тут из Ласки выпал человечек. Оказалось, что всё это время он просто сидел внутри шкуры и при помощи ниточек дёргал за лапы и хвост, а ртом управлял с помощью длинного крюка.

Человечек был совсем крохотный и очень Нежный. Это Вера сразу поняла, потому что таких ни с кем не спутаешь.

“Хорошо бы теперь не ляпнуть что-то обидное”, – подумала она, хотя ей очень хотелось ляпнуть как раз такое и спросила:

– Как же вам?.. Как же вы?.. Своих?

Нежный человечек стоял насупившись. Но потом поведал ей свою грустную историю.

Он так сразу Веру и предупредил:

– Это очень грустная история!

Очень грустная история Нежного человечка

Однажды человечек поругался с другом и испугался, что тот скажет ему обидное слово.

Вообще такое редко бывало – ведь все вокруг знали о силе обидных слов, но бывало же! И нежночеловечковская история хранила случаи, когда один обозвал другого сгоряча.

А лежать парализованным, пускай всего и несколько дней, ему ужасно не хотелось – в это время Нежным человечкам кажется, будто они задыхаются или тонут. Так уж их природа зачем-то устроила.

Поэтому человечек раздобыл шкуру Ласки, придумал как её “оживлять” и спрятался в кустах.

“Ты дурак!” – набросился он на бывшего друга, когда тот проходил мимо.

И друг упал, конечно.

“Пускай полежит, подумает!“ – решил человечек, нашёл ещё одного бывшего друга и тоже – набросился.

А потом ещё одного. И ещё.

После чего уже совсем переехал жить в Ласку. Там он был в безопасности – ведь никто не мог его увидеть и обозвать.

И он хотел остановиться. Честное слово, хотел! Но от этой мысли ему было страшней, чем прежде!

– Да, действительно, грустная история… – сказала Вера. – Но теперь вы должны во всем повиниться!

– Не могу, – заплакал человечек. – Мне стыдно! Мне так стыдно, что я сам готов себя обозвать!

Вера взяла шкуру со словами “это я на всякий случай у вас заберу”, и повесила ее себе на пояс, как делают охотники.

Человечек продолжал рыдать. Вере захотелось его обнять, но уж больно он был крохотный. Она протянула палец, чтобы погладить его по плечу и вдруг увидела, что их окружили другие Нежные человечки. Оказалось, что один из них случайно всё видел и пока человечек-Ласка плакал, сбегал и позвал остальных.

Они стояли молча – никто не обзывался.

– Простите! – бормотал человечек-Ласка. – Простите!

И так он горько рыдал, что другие человечки тоже расплакались. В конце концов, они были очень Нежные и не могли вынести вида страданий товарища.

– Ладно, прощаем! – сказали они.

И закрыли глаза ладошками, что означало: “Всё, что было, осталось в прошлом и забыто навсегда”. После этого они поклонились Вере, сказали спасибо и пожелали ей нежного дня. Она тоже им поклонилась и пошла назад, туда, где жил Старичок-Колпачок.

Змея Семь Я

Старичок, как только увидел Веру, так сразу обрадовался:

– Ага! Ласка обезврежена! – засмеялся он.

– Обезврежена! – кивнула Вера, протянув ему шкуру.

– Это я потом сожгу! – сказал он, спрятал шкуру в дупле и угостил Веру вкусным тыквенным супом.

Потому что подвиги подвигами, а кушать в перерывах надо.