13 секретов

Он скрылся в пабе. Роуэн бросилась к контейнерам, подобрала рюкзак с накидкой и стала ждать в переулке. Прошла пара минут, Воробья не было видно. Вдалеке завыли сирены.

– Пожарные, – пробормотала она. – Поторопись, Воробей!

В этот момент он и появился. С облегчением провел рукой по лбу и поспешил к Роуэн.

– Я оставил ее на кровати. Но не думаю, что она долго пробудет в отключке, – уже начинала что-то лопотать. Сигнализация сну не способствует.

Выйдя из переулка сбоку от паба, они оказались на Косточковой улице, где царила совершеннейшая сутолока. Отец Джека пытался урезонить посетителей и собравшихся зевак, беспокойно выискивая родные лица в толпе.

– Где моя семья? Они должны были выйти… кто-нибудь видел…

Он умолк. Джек подбежал к нему с Люси на руках. Отец притянул их к себе. Через его плечо Джек увидел Роуэн, в его тревожном взгляде читался вопрос. Она улыбнулась и кивнула, испытывая одновременно опустошенность и благодарность за то, что, по крайней мере, для Джека и его семьи все теперь будет хорошо.

Джек вдруг вытянул руку и указал пальцем на дом. Отец повернулся и кинулся через улицу, где у входа в паб, протирая глаза, стояла его ошеломленная жена. Он подтащил ее к детям и поцеловал в лоб, пока она обнимала Джека и Люси.

Сирены завыли громче, показались мигалки – пожарная машина с грохотом пронеслась по улочке, заставив толпу отступить. Воробей пригнул голову и, взяв Роуэн за руку, потянул ее к чайной миссис Бик, в которой уже почти никого не было. Таня, Фабиан и Сьюки все еще сидели на своих местах, молча, с окаменевшими от тревоги лицами. Сьюки высыпала из Таниного пустого стакана горсть льда, завернула в салфетку и прижала к виску.

Увидев Роуэн и Воробья, Таня вскочила.

– Пора идти, – кивком позвал их Воробей.

Они вышли из-под навеса и, влившись в поток прохожих, отправились на площадь. У ратуши Воробей наконец отпустил руку Роуэн и обессиленно плюхнулся на ступени.

– Мы сделали это. – Он позволил себе чуть улыбнуться. – Семья Джека в безопасности. – Упершись локтями в колени, он потер усталое лицо.

– Я знал, что мы сможем. – Глаза Фабиана сияли за стеклами очков.

– Так все закончилось? – Таня смотрела на Роуэн. – Твоя последняя работа. Ты больше не должна ввязываться во все это.

Роуэн присела рядом с Воробьем. В коленях возникла внезапная слабость, ноги отказывались держать ее.

– Нет, – прошептала она. – Еще не закончилось.

– Что ты имеешь в виду? – резко спросила Сьюки. – Ты вернула мать Джека – ты спасла ее.

– Я хочу сказать, для меня еще не все закончилось.

Вой сирен позади прекратился, в Тики-Энде стало странно тихо.

– Нам нужно куда-нибудь пойти и поговорить обо всем. – Роуэн помолчала и сухо сглотнула. – Потому что для меня, думаю, все только начинается.

16

Фургон Сьюки был одним из самых маленьких и находился дальше всех от циркового шатра, в нескольких шагах от фургона Тино. Цвета морской волны, украшенный серебряными узорами, он стоял в окружении привязанных лошадей, которые приятно хрумкали сочной травой.

Сьюки открыла дверь, сделала приглашающий жест, но тут же взвизгнула и шарахнулась назад.

– Что случилось? – Воробей ринулся мимо нее в фургон. – А, ты. – Он удивленно повернулся к Сьюки. – Ты знала, что этот будет здесь?

Таня поднялась по ступенькам, Фабиан и Роуэн за ней. Войдя, они увидели разгневанное лицо Сьюки.

– Нет, не знала!

Она схватила подушку с кресла и швырнула через весь фургон. Проныра лежал на ее узкой кровати, устроив ноги в ботинках на лоскутном одеяле. Подушка заехала ему по щеке, но не стерла ухмылку.

– Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не влезал без спросу? – заорала Сьюки, уперев руки в боки. – Просто стучись, как все остальные!

Проныра лениво пожал плечами, на его пальце болталась связка ключей.

– Тебя же не было, – протянул он, покачивая ключами. – Вот я и решил: зайду, подожду.

– Больше так не делай! Заставил меня подскочить!

– Ладно. – Проныра отодвинул бархатный полог и встал. Поправил свои полосатые брюки, откинул черные волосы с лица. – Я вижу, у тебя гости, так что наведаюсь попозже.

– С тем же успехом можешь остаться. – Воробей бросил на него недовольный взгляд.

– Вот и славно. – Ухмыляясь, Проныра снова опустился на кровать.

Сьюки вздохнула и села рядом с ним.

– Закрой дверь, – сказала она Фабиану, который вошел последним. – Садитесь, где найдете место. Прощу прощения, фургончик рассчитан только на одного человека. – Ее лицо вдруг стало удрученным. – До меня он принадлежал Кассандре.

Воробей притулился на деревянном подоконнике, рядом с кроватью. Таня, Фабиан и Роуэн протиснулись внутрь и уселись на шерстяном коврике. В фургоне было уютнее и куда более по-домашнему, чем у Тино, а всякие необычные штуки, расставленные тут и там, придавали ему некоторое сходство с жилищем Безумной Мораг. Однако здесь не было ни одной вещи, которая бы хоть что-то говорила о прошлом нынешней хозяйки: ни семейных фотографий, ни безделушек, ничего такого. Таня подумала, что воспоминания о семье до сих пор слишком болезненны для Сьюки.

– Ну, так что происходит? – осведомился Проныра.