131.1: Обреченные выжить (СИ)

Джером чувствовал себя немного неловко, ему не доводилось встречать столь позитивного и добродушного человека. Её голос, движения, речь; всё это было словно заряжено добротой и теплом, казалось, что она говорит не языком, а сердцем. Но для Триария, это не более чем просто странная девчонка, что любит все и всех. Наконец он был один и мог спокойно сделать все, что нужно в тишине.

Когда все было готово, Джонс вернулся к транспорту, ожидая команды Вильгельма, который, в свою очередь, осматривал карту, в своих стальных перчатках, чем и привлёк внимание Джерома. Юноша, неспешно поплелся к товарищу, доставая свой экземпляр этого чуда. Затем, прислонившись спиной к пикапу, Джонс устремил свой взор в клочки бумаги, скрепленные металлическими скрепками. Прошло какое-то время, когда Триарию удалось найти свое местоположение в этой непростой карте, а дальше он просто смотрел за движениями пальца Лоуренса:

— Нам осталось еще часов 5, может меньше — будто говоря сам с собой, пробубнил Вильгельм — Ты знаешь, куда мы едем, Джером?

— Судя по координатам, это где-то в старом городе — ответил чётко юноша, ожидая то ли похвалы, за свои знания, то ли каких-то поправок в свою сторону.

— Верно, именно там находится то, что нам нужно. Но знаешь… — Вильгельм помолчал, но затем продолжил — Можешь смеяться, но у меня плохое предчувствие, очень плохое — Джером только хотел расспросить подробности, но Лоуренс, оторвав взгляд от карты, посмотрел на Джонса и сказал:

— Ладно, я никогда не верил нутру. Давай, нам уже нужно выдвигаться, а то мы итак задержались. Вот только где Аделаида? Найди её, будь добр, а то еще потеряем — сказав это, Паладин усмехнулся, но по голосу было ясно, что он обеспокоен.

А если Вильгельм обеспокоен, то значит там действительно что-то очень сложное и опасное. Но Джерому сейчас было не до этого, ему дали весьма нелепую задачу, однако, её надо было сделать. Недолго шатаясь вокруг машины, Триарий наконец нашёл девушку. Она стояла на пригорке и смотрела куда-то вдаль. Её рыжие волосы трепались на ветру, а рука крепко сжимала грозное оружие. Когда Джером оказался достаточно близко, Шватс повернула голову в его сторону, затем обратно и сказала:

— Тихо ходишь, Везунчик…

— Нам пора двигаться дальше, все собираются… — начал Джером.

— Вижу — сказала Шватс, перебив юношу, и двинулась вниз в сторону транспорта.

Вся эта ситуация заставила Джерома почувствовать себя каким-то гонцом, что ходит туда- сюда по щелчку пальца, но приказ есть приказ.

Прошло немало времени, с тех пор как Стражи покинули "родную обитель", путь оказался совсем неблизкий. Все согласно картам. Джером, усевшись все в тот же угол кузова, начал неспешно снимать шлем, чтобы у него была возможность восполнить запасы калорий. Джонс посчитал, что лучше возможности он не найдёт, чем сейчас, да и потом Вильгельм порекомендовал всем поесть именно сейчас, ведь потом на это не будет времени. Раскрыв самый стандартный пакет с едой, юноша стал поедать суховатый хлеб, вприкуску со сладким джемом из ягод. Несмотря на то, что Помнящие совсем не умеют делать хлеб, и даже на рынке у сталкеров он вкуснее, джем у них получается весьма вкусный, отчего у Джерома даже поднялось настроение. Ягоды, выращиваемые потом и кровью в плантациях, всегда радовали его своим ярким вкусом. Когда маленькая радость закончилась, Джонс положил остатки хлеба обратно в пакет, а затем освежился водой из бутылки. С водой у Помнящих проблем никогда не было. Да, у неё неприятный вкус очистительной примеси, но даже такая, она весьма освежает и является самым доступным напитком среди известных. Джером начал вспоминать времена, когда получив ранение в ногу, он был вынужден остаться на три недели в Цитадели. В госпитале, как и всегда места попросту не было, поэтому Джонс лежал дома, изредка, сквозь боль, странствуя по местным рынкам. Именно там он столкнулся с разной вкусной выпечкой и травяными напитками, от которых, он испытывал блаженство. Да, это было дорого, но, а куда девать пайки, если не в своё удовольствие. Кроме вкусной еды и модификаций снаряжения, средства Джерома уходили на покупку припасов, от миссии к миссии, ведь, на выдаче никогда не давали столько, сколько было необходимо. Одного раза хватило, чтобы Джером понял это. Когда отряд юноши окружили фанатики, а патроны иссякли, ему пришлось весь оставшийся бой сражаться с врагом ножом и тем что он подберет на поле боя. Часа два Джонс бегал под стрелами и пулями, подбирая одно и выкидывая другое оружие. А его товарищи, сидевшие в дальнем окопе, просто не понимали, как юноше удаётся такое провернуть. Триарий и сам не может понять как. Но это было давно, сейчас, сытость и воспоминания притупили чувства юноши, хроническое недосыпание, наконец, взяло вверх, и Джером медленно отошёл в мир грёз. Его глаза заволокло серой мглой, а шлем опустился в пол, позволив Стражу забыться во сне. Хотя, как и всем ветеранам войны, настоящий, спокойный сон для него был более недоступен.