1356

Шелком и сталью, перьями и клинками. Масса закованных в металл людей в ярких красно-синих и бело-зеленых сюрко шла под гордо развевающимися знаменами знати.

В утренний воздух ворвался грохот барабанов, а звук горнов прожег небо, и продвигающиеся вперед французы радостно взревели, не потому что они уже победили, а чтобы поднять боевой дух и устрашить врага.

- Да здравствует Сен-Дени! - выкрикивали они. - Да здравствует Сен-Дени и король Иоанн!

Арбалетчики находились на флангах французов. У каждого был помощник, несущий большую павезу - щит с человеческий рост, за которым арбалетчик мог в безопасности от смертоносных английских стрел взвести свое оружие.

Стрелы еще не взлетели. Первые ряды французов увидели большую изгородь и широкие проемы в ней, хотя в этих проемах стояли англичане под своими знаменами.

Французы шли с поднятыми забралами до того, как полетели первые стрелы. Все воины в первых рядах были в латах и большинство из них без щитов, лишь те, кто не мог себе позволить дорогие латы, несли ивовые щиты.

Некоторые держали в руках укороченные пики, надеясь сбить англичанина с ног, чтобы кто-нибудь другой добил упавшего врага топором, булавой или моргенштерном. Лишь немногие имели мечи.

Меч не может ни проткнуть, ни разрезать доспехи. Воина в латах можно сбить с ног тяжелым, усиленным свинцом оружием, а потом размозжить и раздробить ему кости.

Дофин не кричал. Он настоял на том, чтобы находиться в первых рядах, хотя и не был столь же силен, как отец.

Принц Карл был худым юношей с тонкими руками, длинным носом и кожей настолько бледной, что она напоминала выбеленный пергамент, ноги его были так коротки, а руки так длинны, что некоторые придворные за глаза называли его обезьяной, но это была сообразительная молодая обезьяна, обладающая разумом, и он знал, что должен повести людей за собой.

Его должны видеть во главе колонны. Он носил латы, сделанные для него в Милане, начищенные песком и уксусом, так что солнце отражалось от них ослепительными бликами.

Поверх кирасы он надел голубой жиппон с вышитыми золотом лилиями, а в правой руке держал меч.

Отец настоял, чтобы он научился драться мечом, но он так и не овладел этим оружием. Оруженосец на шесть лет моложе мог победить его в шуточном сражении, и потому его окружали закаленные в боях рыцари с тяжелыми щитами, чтобы защитить жизнь принца.

- Нам следовало дать им умереть с голода, - произнес дофин, когда они приблизились к изгороди.

- Сир? - прокричал один из воинов, не сумевший расслышать слова дофина в грохоте барабанов, горнов и криков.

- У них сильная позиция!

- Тем большей славой мы себя покроем, когда победим, сир.

Дофин счел это замечание глупым, но воздержался от ответа, и именно тогда его внимание привлекла белая вспышка, и человек, сделавший то глупое замечание, протянул руку и опустил забрало шлема принца с такой силой, что дофин был мгновенно оглушен и слегка потерял ориентацию.

- Стрелы, сир! - крикнул воин.

Стрелы вылетали с обоих концов изгороди и по диагонали летели в сторону продвигающейся колонны. Стреляли и небольшие группы лучников, охранявшие проемы в изгороди.

Дофин услышал, как стрелы вонзаются в щиты или клацают по доспехам. Теперь он едва мог видеть происходящее. Решетка забрала была очень плотной, и мир вокруг потемнел, разделившись на яркие залитые солнцем щели, и он скорее ощутил, чем увидел, что люди вокруг него прибавили скорость. Они сомкнули ряды перед ним, а он был слишком слаб, чтобы через них пробиться.

- Да здравствует Сен-Дени! - продолжали кричать латники, и эти крики слились в нескончаемый рёв, когда французские воины поспешили к проемам в изгороди.

Стоящие там лучники отступили. Принц внезапно осознал, что англичане молчали, и лишь в этот момент они прокричали свой боевой клич:

- Святой Георгий!

И тогда раздался первый скрежет стали о сталь.

И вопли.

Резня началась.

- Забери своих лошадей! - приказал Томасу граф Оксфорд. Граф, который был следующим по старшинству командующим после графа Уорика, хотел, чтобы большинство людей, защищавших брод, вернулись на холм.

- Я оставлю здесь лучников Уорика, - сказал он Томасу, - но отведи своих людей на холм.

До вершины холма идти было далеко, гораздо быстрее можно было доехать верхом.

- Лошади! - крикнул Томас в сторону противоположного берега. Слуги и конюхи перевели их через брод, миновав перевернутую повозку. Их вел Кин верхом на неоседланной кобыле.

- Ублюдки ушли? - спросил ирландец, бросив взгляд в сторону мертвых и умирающих лошадей и французских рыцарей, исчезающих под пологом леса.

- Выясни это для меня, - велел Томас. Он не хотел покидать брод, чтобы потом обнаружить, что французы возобновили атаку на обоз.

Кин удивился, но свистом подозвал своих собак и повел их на север, в сторону леса. Граф Оксфорд послал латников Уорика обратно на крутой холм и приказал им отнести туда полные бурдюки воды.

- Они там умирают от жажды! Возьмите воду, если можете! Но поспешите!