1356

Луки снова выстрелили, стрелы с глухим звуком и ужасающей силой вонзились в деревья, и французы развернулись. Один радушно помахал рукой в сторону сира Реджинальда, который тоже помахал в ответ.

— Благодарю тебя, Господи, за лучников, — произнес он, наблюдая, как французы поднялись вверх по холму и скрылись из вида.

— Сэм, — позвал Томас, — собери стрелы, — он снабдил своих людей стрелами из обоза принца, но их всегда было недостаточно.

— Хочу, чтобы ты остался здесь, — велел сир Реджинальд. — На всю ночь. Я пошлю тебе остальных твоих людей. У тебя есть горнист?

— Нет.

— Я пришлю его. Оставайся здесь и протруби тревогу, если французы вернутся с большими силами. Но держи их подальше, если они вернутся. Если они увидят повозки близко к броду, то догадаются, чем мы занимаемся.

— Отступаем? — спросил Томас.

Сир Реджинальд пожал плечами.

— Не знаю, — он нахмурился и без всякого выражения взглянул на север, как будто пытаясь вычислить, как поступит враг. — Принц считает, что мы должны продолжать идти.

Он отдал приказ, что завтра утром, с самого раннего утра, мы переправимся через реку и пойдем на юг так быстро, как будто за нами гонится сам дьявол. Атака французов может, конечно, нас остановить, но думаю, они не будут атаковать с первыми лучами солнца.

Им нужно по крайней мере два часа, чтобы построить армию, и я хочу, чтобы повозки ушли до того, как они узнают, что мы здесь были, и тогда остальная армия сможет проскользнуть через реку и выиграть день пути.

Он направил лошадь обратно в сторону пересекающей болото дороги.

— Но кто знает, что предложат эти проклятые церковники? Если бы мы смогли соединиться с Ланкастером… — он позволил этой мысли унестись куда-то далеко.

— С Ланкастером?

— Идея заключалась в том, чтобы соединиться с графом Ланкастером и устроить набег на север Франции, но мы не смогли пересечь Луару. И с тех пор всё пошло наперекосяк, а теперь мы просто пытаемся добраться обратно до Гаскони, чтобы чертовы французы нас не перебили. Так что оставайся тут до рассвета!

Чтобы помочь армии ускользнуть.

Каптал де Буш взял на север двадцать латников. Они проскакали мимо воинов графа Солсбери, охранявших северный край холма.

Большинство людей графа расположились за северным краем защищавшей их живой изгороди, так что его лучники были заняты тем, что копали и маскировали ямы, чтобы лошади нападающих переломали себе ноги.

Один из лучников провел каптала и его людей мимо ям, и миновав ловушки, каптал оглянулся и увидел кардиналов и других церковнослужителей, пытающихся заключить мир.

Они вместе с французскими переговорщиками встретились с английскими эмиссарами на открытом пространстве, чуть ниже виноградника. Кто-то принес туда скамьи, и люди сидели и разговаривали, а герольды и латники ожидали в нескольких шагах в стороне. Там не было ни шатра, ни навеса.

Позади священников было воткнуто единственное знамя с изображением перекрещенных ключей Святого Петра, что означало присутствие папского легата.

— О чем они говорят? — спросил один из людей каптала.

— Пытаются нас задержать, — заявил каптал, — хотят держать нас здесь, Хотят, чтобы мы голодали.

— Я слышал, что их послал Папа. Может, они хотят мира?

— Папа срёт французским дерьмом, — отрезал каптал, — единственный мир, которого он желает, это увидеть нас в своем ночном горшке, — он отвернулся и повел своих гасконцев вниз по холму, что плавно спускался к северу.

Они пробирались по спутанному клубку лесов, виноградников, живых изгородей и холмов, и где-то в глубине этой местности находилась французская армия, но никто точно не знал, где она и какого размера. Ясно было только то, что она близко.

Каптал мог об этом судить по густому дыму от французских костров у северного горизонта, но принц попросил его попытаться точно определить, где расположен лагерь врага и сколько их там, так что он пришпорил коня вниз по склону, держась под защитой леса.

Ни он, ни его люди были не на своих огромных боевых конях, привычных к битвам, а сидели на скаковых лошадях, быстрых и легких, которые могли унести их от неприятностей.

Воины надели кольчуги, но не доспехи, и взяли шлемы и мечи, но не щиты. Они были гасконцами, то есть привыкли к постоянным войнам, противостоять набегам французов или устраивать собственные.

Ехали молча. Слева шла дорога для телег, но они избегали ее, держась в укрытии. Достигнув подножия холма, они замедлили ход, теперь они находились далеко за пределами дальности полета английских стрел, и если французы выставили часовых, то те могли скрываться где-то за деревьями.

Каптал сделал знак рассеяться, а потом дал сигнал двигаться вперед. Они ехали очень медленно, выискивая какое-либо движение в лесу впереди, которое могло бы выдать спрятавшегося арбалетчика.

Ничего не было видно. Они взбирались через густой лес, но по-прежнему не замечали никаких признаков врага. Каптал остановился. Не заманивают ли его в ловушку?