14-я колония (ЛП)

«Однажды ночью мы устроили здесь вечеринку, — сказал Бегин. «Брэд, будучи Брэдом, хвастался. Он привел сюда нескольких из нас и схватил этот стержень, который затем был увешан рубашками». Бегин протянул ему фонарик и схватился за голый металл. «Он так скрутил».

Они услышали щелчок, и шкаф сдвинулся вправо, показывая, что угол с другим шкафом был простой иллюзией. Бегин сдвинул все дальше вправо, обнажив темную пропасть позади.

«Готов поспорить, Харону нравился Гарри Поттер, — сказал Люк.

Бегин усмехнулся. «Я уверен, что так и было. Он любил загадки. Он тоже был немного актером. Он всегда играл Боба Крэтчита в светской постановке «Рождественской песни». Довольно хорошо получается».

Он посветил светом в темноту, которая растворилась, открыв небольшое пространство площадью около трех квадратных футов. Внутри был только черный шкаф с четырьмя ящиками. Замок можно было увидеть в правом верхнем углу. Он надеялся, что это не станет помехой, и был рад, когда верхний ящик выдвинулся.

«Какой смысл запирать его, — сказал Бегин, — когда он спрятан».

Он согласился, благодарный за то, что Харон не был чрезмерно обсессивно-компульсивным. В верхнем ящике лежали бумаги, в основном банковские записи, финансовые отчеты и покупки акций. Во втором ящике лежали папки с недвижимостью, множество документов и опросов.

«Брэд был довольно богат, — сказал Бегин. «Стоит от 20 до 30 миллионов долларов».

«А его дети и вдова не могли придумать способ разделить это?»

«Очевидно нет.»

Третий ящик был пуст, но в нижнем был джекпот.

Объемный объем в кожаном переплете.

Бегин поднял его и открыл первую страницу. Люк посветил фонариком, и они оба прочитали рукописный абзац.

Правдивый отчет обо всей деятельности Общества Цинциннати, проводившейся для правительства Соединенных Штатов и правительств нескольких штатов во время последней и великой войны с Британией, длившейся с 8 июня 1812 года по 17 февраля. 1815 г., предназначенные для записи и увековечения тех событий, чтобы полное понимание их многочисленных намерений и целей было ясным для всех, кто может сомневаться. Можно сказать, что каждый член этого общества — настоящий и преданный патриот, и нашим единственным желанием было служить нашей стране с честью и отличием. Бенджамин Талмэдж

8 августа 1817 г.

«Вот и все», — сказал Бегин.

Клочок бумаги выходил из верхней части журнала, отмечая страницу. Он решил начать обследование там и жестом показал Бегину открыть это место примерно на полпути.

Вечером 24 августа 1814 года произошла позорная вещь, свидетелем которой, к сожалению, я жил достаточно долго. В столице большую часть дня гремел орудийный огонь, и когда взрывы прекратились, чувства местных жителей оставались в ужасных колебаниях: они искренне надеялись, что их соотечественники победили, а затем ужасно боялись, что все потеряно. Вскоре они обнаружили, что пыль, начинающая подниматься над лесами густыми быстро приближающимися облаками, исходила от британских войск. К сожалению, американские солдаты бежали из столицы. Крик «Бандиты уже под рукой» можно было услышать от людей на лошадях, когда они уезжали. Оставшиеся ополченцы бросили свои ружья и бросились, как испуганные овцы, во все стороны, кроме врага. И хотя они восклицали, что хорошо сражались с англичанами и израсходовали все свои боеприпасы, те, кто украл взгляды на свои патронные коробки, заметили, что не было израсходовано ни одного патрона.

Внутри особняка руководителей Долли Мэдисон ждала возвращения своего мужа, президента Джеймса Мэдисона, который двумя днями ранее уехал на фронт. Он должен был вернуться к ночи, и для него и его контингента была приготовлена еда. Но вид британцев, входящих в город, изменил эти планы. Миссис Мэдисон было предложено проложить пороховой след, который взорвется, если британцы попытаются проникнуть в особняк исполнительной власти, но она отказалась позволить это сделать. Когда ей велели уйти, она колебалась, пока некоторые вещи не были готовы к транспортировке, многие из которых были национальными сокровищами. Одним из них была величественная картина Джорджа Вашингтона, которую она призвала других спасти. Существовал большой страх, что миссис Мэдисон может оказаться в ловушке внутри особняка без возможности спастись. В конце концов, она покинула город на фургоне прямо перед наступающими британскими войсками, которые захватили город после сумерек.