14-я колония (ЛП)

Двадцать с лишним лет в разведывательном бизнесе многому ее научили. Среди них были жесткая политика, скрытая дипломатия, соучастие и, при необходимости, двуличие. Она имела дело с бесчисленным множеством людей по всему миру, хороших и плохих, и приняла слишком много жизненно важных решений, чтобы их сосчитать. По пути она развивала навыки, одним из которых было обращать внимание. Ее поразило, как мало людей замечают других. Обычно эту неспособность объясняли не эго или нарциссизм. Безразличие казалось самым распространенным объяснением, но она научилась замечать все.

Как легкая дрожь в руках Штробля. Не только слева или справа, что может сигнализировать о физической проблеме. Оба его тряслись. И была тонкая полоска пота на верхней части его лба, которая блестела в свете верхнего света. Температура в комнате была достаточно комфортной, достаточно прохладной, чтобы ни она, ни Люк не сбрасывали пальто. Тем не менее, ударом был прикус губы, который, по ее подсчетам, Штробл делал четыре раза, возможно, чтобы подавить их заметную дрожь.

«В каком агентстве, вы сказали, вы работали?» — спросил ее Штробль.

«Министерство юстиции».

«А почему именно ты здесь?»

Она решила увернуться от этого. «Сообщить об обнаруженном нами архиве. Там есть редкая книга, выставленная под стеклом, в которой рассказывается об основании общества. Это то, что привело нас сюда».

Она показала ему фотографию, сделанную на ее телефон незадолго до отъезда из Вирджинии.

«Это оригинальное издание нашего учредительного журнала», — сказал Штробл. «Только несколько членов владеют одним. Я не знал, что мистер Харон обладал этим».

«Теперь он может быть твоим», — спросил Люк.

Штробл бросил на них обоих странный взгляд, который сказал, что он не согласен. «Я ценю предоставленную вами информацию. Теперь, если вы меня извините, у меня есть работа, требующая моего внимания. В понедельник вечером мы устраиваем торжественный прием, и наш бальный зал готовится к работе».

«Большое дело?» спросила она.

«Он не будет включать президента, но нам сказали, что будут присутствовать вице-президент и несколько членов нового кабинета».

Она скрыла отвращение и решила так просто не отпускать этого человека. Люк отступил в дальний конец комнаты, позади Штробла, якобы изучая книги. Но он бросил на нее понимающий взгляд, который подтвердил ее собственные подозрения.

Штробл лгал.

Она осмотрела комнату и заметила небольшой темный шар, прикрепленный к потолочной плитке в одном углу. Камера слежения. Не удивительно. Она предположила, что вся вилла была оборудована для картин, учитывая ценность искусства и антиквариата, разбросанных по верхним этажам.

«Мой покойный муж, Ларс Нелле, был членом общества».

Она надеялась, что этот лакомый кусочек может немного ослабить Штробла, но, похоже, на это не повлияло.

«Он был активен в филиале Мэриленда», — сказала она. «Мы с ним несколько раз бывали здесь, в доме Андерсона».

Еще ничего.

Но Люк уловил информацию.

«Вы можете пойти и забрать эти книги в доме Харона», — сказала она Штроблу.

«Как такое возможно? Как вы говорите, он находится внутри поместья. Это было бы воровством».

«Только если тебя поймают», — сказал Люк. «Но я не думаю, что кто-то будет возражать. Он там давно сидит. Это может быть нашим маленьким секретом».

«Боюсь, что мы здесь не так действуем. Нисколько.»

Явное напряжение в голосе Штробля можно объяснить тем фактом, что кто-то из Министерства юстиции явился в пятницу утром без предупреждения, показав значок и задавая вопросы.

Опять же, может, и нет.

«Если задуматься», — внезапно сказал Штробл. «Возможно, вы правы. Эта библиотека может быть важной. Мистер Харон профинансировал приобретение многих книг и бумаг, которые вы видите здесь, вокруг себя. Он сам был заядлым коллекционером. Он хотел бы, чтобы у нас было все, что он накопил».

Интересно изменение тона.

Более уверенно. Менее тревожный. Даже наводит на размышления.

Штробл потянулся за блокнотом и ручкой, лежащими на одном из столов. «Назови мне место еще раз».

Она написала, и он писал, пока она говорила.

«Это верно?» — спросил он, протягивая ей блокнот.

Она читала.

Русская женщина в офисе службы безопасности на втором этаже, сразу за кладовой, с пистолетом. Она видела, как ты подходишь. Сказал мне избавиться от тебя, иначе она убьет человека, который там работает.

Она кивнула и вернула блокнот. «Верно. Это старый дом в лесу. Я бы сразу туда отправился. Зимняя погода не порадует старые книги».

«Мы и сделаем это».

Она поблагодарила его за уделенное время, и они с Люком вышли из библиотеки, выйдя в коридор без окон и камер, который вел к лестнице.

«Аня Петрова здесь», — сказала она. «На втором этаже, в офисе службы безопасности, сразу за кладовой. Когда мы дойдем до уровня земли, мы разделимся. Она узнает, что ты придешь. Камеры повсюду».

«Не проблема. Я в долгу перед ней.

Она получила сообщение. На этот раз он не сделает ошибок.