14-я танковая дивизия. 1940-1945

До конца года в четырех разных лагерях в Сталинграде было собрано от четырех до пяти тысяч немецких, итальянских и румынских солдат и офицеров. Их свезли сюда из лагерей для заключенных со всех уголков Советского Союза. Они прибыли с побережья Северного Ледовитого океана, из Воркуты, из штрафных Марийских лагерей, с монгольской границы, с озера Байкал, с Чукотского полуострова, короче говоря, из всех тех районов, в которых содержали большую часть заключенных. Теперь можно было установить, по какой схеме происходило вынесение обвинительных приговоров. Наряду с «уголовными элементами», преступления которых заключались в основном в краже продуктов питания, которые они совершили, умирая от голода, что по советским законам каралось очень строго, остальных заключенных можно было разделить на следующие группы. Во-первых, это все члены СС, во-вторых, военнослужащие всех подразделений, которые принимали участие в подавлении партизанского движения, в-третьих, служащие полиции, юристы, казначеи, дипломаты и офицеры Генерального штаба. И наконец, в последнюю группу входили все те, кто каким-то образом провинился во время нахождения в плену.

Все это время мы старались, работая как можно меньше, заработать как можно больше, чтобы поддерживать хорошую физическую форму и сохранить живость ума. С этой целью мы организовали большой оркестр, театральную труппу и множество различных кружков, которые занимались творческой деятельностью. Главное заключалось в том, чтобы в свободное время отвлечься от темы номер один для любого военнопленного — возвращения домой.

Весной 1952 года, когда завершалось строительство Волго-Донского канала, в стационарных лагерях произошло еще одно большое перемещение военнопленных. Некоторые бригады, главным образом каменщиков, штукатуров и маляров, были переведены во временные лагеря, оборудованные вдоль канала. Один из таких лагерей находился в районе пятого и восьмого шлюзов, в нескольких километрах от железнодорожной станции Тундутово, где в 1942 году наша дивизия вела тяжелые бои (остановочный пункт 74-й километр, Абганерово). Хотя там простиралась унылая степь, мы сразу узнали эту местность. Правда, благодаря строительству канала облик всей этой однообразной степи немного изменился. Благодаря воде появилась растительность, а вдоль современной автострады Красноармейск — Калач выросли крупные поселки. Работа на строительстве Волго-Донского канала была интересна еще и тем, что три года спустя мы снова встретились с тысячами советских заключенных из разных уголков Советского Союза. На каждом шлюзе в среднем работало от 50 до 60 немцев. Мы выполняли только работу, требующую высокой квалификации, и в общем и целом эти месяцы, проведенные на строительстве канала, были интересными и вполне терпимыми.

Пользуясь каждым удобным случаем, мы часто ездили для получения оборудования в стационарный лагерь № 2, который находился на высотах у реки Ельшанки. Дорога туда проходила через Красноармейск и Бекетовку, те населенные пункты, где размещались первые лагеря для военнопленных из Сталинградского котла. Когда по прошествии стольких лет мы проезжали мимо балок, в которых весной 1943 года были захоронены десятки тысяч наших боевых товарищей, нас охватывало странное чувство.

После того как в 1952 году Волго-Донской канал был построен, мы снова вернулись в свой старый стационарный лагерь, и работа на прежних строительных объектах была продолжена. Конечно, все эти годы плена не прошли так гладко, как может показаться на первый взгляд. Возможно, у читателя сложилось впечатление, что во время нашего нахождения в плену между русскими и нами не возникало напряженности. Это было далеко не так. Натянутые отношения существовали всегда, постоянно возникали ссоры из-за работы, из-за так называемого режима содержания пленных, из-за дисциплины. В конце каждого месяца на стройплощадке разгоралась нешуточная борьба за утверждение достигнутых бригадой трудовых показателей и подведение итогов, и нередко происходили очень серьезные стычки. Последние немецкие солдаты погибли в Сталинграде не в январе 1943 года, а в октябре 1951 года, когда озверевшие конвоиры открыли автоматный огонь по колонне военнопленных, возвращавшихся в лагерь с работы. В феврале 1953 года, во время похорон Сталина[21], на одной из стройплощадок вблизи сталинградской «Красной площади» охранник хладнокровно застрелил голландского лейтенанта.