14-я танковая дивизия. 1940-1945

Неверная оценка противника привела к тому, что предпринятая с большим размахом попытка разгромить прорвавшиеся соединения русских принесла, несмотря на отвагу и высокую боеготовность задействованных дивизий, лишь обескураживающе жалкий результат. На южном участке 14-я танковая дивизия так и не смогла выйти к шоссе, а дивизия «Гроссдойчланд» не смогла выйти к Шаулену. В отдельных местах удалось лишь немного продвинуться вперед. Все еще было неизвестно, чем закончатся бои в районе города Жагаре.

И только северная боевая группа добилась по крайней мере одной из поставленных перед ней целей, восстановив с помощью мощного танкового соединения под командованием полковника графа фон Штрахвитца связь с группой армий «Север». Но и здесь сначала не удалось расширить на юг узкий коридор, проходивший от Туккума вдоль побережья, который со стороны моря прикрывала дальнобойная артиллерия тяжелого крейсера «Принц Ойген».

На этом в течение всего лишь шести дней 3-я танковая армия исчерпала всю свою ударную мощь. Поскольку повторение операции не обещало успеха, оставалось только в ходе локальных атак устранить некоторые неровности вновь созданной линии фронта, а затем готовиться к предстоящему советскому наступлению.

После окончания боев севернее канала Вентос 14-я танковая дивизия получила приказ при сохранении своего теперешнего участка фронта продлить свои линии охранения дальше на север. Теперь ее позиции растянулись на 15 километров, от города Рамучяй через Йонелайчяй и Стонайчяй до района восточнее города Амалиай. В соответствии с этим новым заданием танковый батальон был распределен таким образом, что 10-я и 12-я роты остались в подчинении тех панцер-гренадерских полков, которым они были приданы после своего прибытия, в то время как 9-я и 11-я роты должны были оставаться в постоянной боевой готовности в качестве ударного резерва. В течение нескольких следующих дней они были передислоцированы дальше на север. Поскольку на участке фронта дивизии противник вел себя относительно спокойно и, кроме того, даже отошел на несколько километров на восток, эти роты вместе с подразделениями 14-го танкового разведывательного батальона привлекались к проведению разведывательных поисков севернее и южнее шоссе Шаулен — Куршенай.

Для дивизии большим и в виде исключения радостным сюрпризом оказалось сообщение, что из Тельше к нам отправился 1-й батальон танкового полка под командованием майора Молинари, который мы уже почти списали со счетов. Его 73 танка типа Pz. V «Пантера» и 6 командирских машин того же типа представляли собой такое усиление боевой мощи дивизии, что теперь наконец со спокойной совестью ее можно было опять называть танковой дивизией. После вычета бронемашин, вышедших из строя в последних боях, дивизия имела в своем распоряжении в общей сложности 10 командирских танков и 124 боевых танка и штурмовых орудия. В довершение всего 22 августа о своем прибытии в распоряжение дивизии с 20 исправными танками типа Pz. VI «Тигр» доложил командир 510-го тяжелого танкового батальона майор Гильберт. А вскоре прибыла еще одна рота 75-мм самоходных противотанковых пушек из 7-й танковой дивизии. Жаль только, что все эти силы не прибыли на несколько дней раньше. Возможно, тогда бы нашему наступлению сопутствовала удача. И наверняка потери не были бы такими большими.

Однако сначала это усиление боевой мощи не принесло дивизии большой пользы, так как, в то время как ей самой пришлось довольствоваться одним лишь 3-м батальоном 36-го танкового полка, бронетанковая группа вместе с 1-м батальоном и подчиненными ей подразделениями в известной степени отделилась от дивизии и по приказу 40-го танкового корпуса была передислоцирована в район Акмяне. Причиной этой передислокации мог послужить неблагоприятный исход боев, шедших с переменным успехом за город Жагаре, в сочетании с обнаруженными нашей разведкой крупными вражескими силами, которые занимали исходное положение в этом районе. Сначала бронетанковая группа была подчинена 551-й пехотной дивизии, а уже 25 августа ее переподчинили 5-й танковой дивизии. Однако в этот день ей так и не пришлось вступить в бой. На следующий день порядок подчиненности снова изменился. Вся дивизия, главные силы которой тем временем переводились с одного участка охранения на другой, поступила под командование 39-го танкового корпуса и отправилась маршем в латышский город Упесмуйжа, расположенный в 25 километрах восточнее Фрауэнбурга (Салдуса) в Курляндии.