140 ударов в минуту

Зло толкнув её плечом, забегаю в палату. Кис лежит, отвернувшись к противоположной стене. Челюсти стиснуты. По красивому лицу ходят желваки, здоровая рука сжата в кулак.

У меня сердце сейчас разобьётся о рёбра.

— Кис… — жалобно зову его. — Кис, посмотри на меня, — скрипит зубами. — Кис, чтобы она не наговорила…

Он поворачивает голову. Глаза темнее ночи. Мне кажется, в палате пахнет озоном и вот-вот начнётся гроза.

— Я обещаю тебе, что встану, — хрипит он. — Не только встану, Стеф. Я сяду на байк и заработаю достаточно денег, чтобы ты никогда ни в чём не нуждалась. На платья, салоны, нормальную еду. Обещаю.

Меня адски трясёт. Руки ходуном. Колени поджимаются. По спине под блузкой течёт пот. Подхожу к нему и, капая слезами на его щёки, целую плотно сжатые губы. Каждый миллиметр, каждый из уголков, пока Кис не расслабляется и не начинает так непривычно неуверенно отвечать.

Глава 52

Саркис

На календаре начало марта, а за окном всё ещё серая зимняя тоска. Мне кажется, я проспал и её, и всю прошлую осень. Смириться с тем, что я теперь в кресле, не выходит. На рефлексах всё время хочется встать, что-то сделать. И ты, блядь, будто и не ты вовсе! Так, обрезанная по пояс версия. Бесит!

В декабре была операция. Сразу после новогодних ещё одна, уже проще. Что-то они там доделывали. Врач мой сказал, что прогнозы хорошие. И вообще, радоваться надо. Живой после такого столкновения. Теперь у меня реабилитация. Психолог для принятия своего нового положения и всякого рода мотиваций. Массаж. С первого марта ввели упражнения. Спасает мышечная память, но всё равно чувствую себя мешком.

Я жене обещал, что не сдамся. Со сжатыми зубами принимаю всё, что назначают. Ради неё и Анаит я обязан встать с этого мегакрутого кресла, которое мне подогнали парни. Оно у меня теперь вместо байка. Выглядит как спортивное. Чёрно-красное, с логотипом клуба «Либерти», чтобы я продолжал ощущать себя частью команды. Тоже своего рода психотерапия. Приблуды на нём всякой, гусеницы, чтобы можно было спускаться по ступенькам без пандуса.

Пока в больнице валялся, всё пытался нарисовать себе, как моей хрупкой девочке придётся меня тягать. Я бы не позволил, но она бы всё равно пыталась. Кресло реально крутое. Оно пока — мои ноги. А я весь из себя неповоротливый. Габариты квартиры не дают особенно развернуться. В дверные проёмы проезжаю — уже хорошо.

— Я дома! — из прихожей раздаётся звонкий голос сестрёнки.

— Привет, — выкатываюсь к ней из кухни. — Как дела?

— Хорошо. Сегодня пятёрку получила по математике, а по английскому три за словарный диктант. Я исправлю. Честно, — хлопает ресничками, на которых стремительно тает снег. — Стефа сказала переодеться, — протискивается к себе в комнату. — Нас Матвей в музыкалку отвезёт.

— Че-го?! — перекрывает меня. — Кто отвезёт, Ани? — толкаю дверь её спальни.

— Кис! — возмущённо прикрывается кофточкой.

— Извини, — откатываюсь назад.

Мы типа взрослые, что ли, теперь? Ну-ну.

— Ана, и часто этот блондин вас катает?

— Первый раз.

Заебись! Я думал, мы эту тему ещё в прошлом году закрыли!

Анаит убегает, а Стефа и не поднялась даже. Из универа раньше вернулась. Или не была…

Мои тараканы начинают пир, проедая мне мозг. И ведь если подумать, что я ей предъявлю? Стефа жила между учёбой, больницей и работой. Теперь вместо больницы дом. Носится со мной постоянно. А я и не мужик толком. Ни помочь ей, ни трахнуть. То, что у нас иногда случается по ночам, не считается. Я по себе знаю, что руки — это не секс. Это таблетка, которая через время перестаёт работать. Недавно ещё кое-что попробовали. Заставил её сесть на себя верхом и приласкал языком. Вкусная у меня девочка, и кончает красиво, но ей было неловко. Не успела опыта набраться. Смущается.

А тут блондин нарисовался. Нормальный такой вариант. Здоровый…

Нахожу свой телефон. Сжимаю в руке, глядя на её номер. Не буду звонить. Вдруг помешаю?

И вспенивает от этой мысли ещё сильнее. В башке яркие картинки, как он зажимает мою жену в машине. Зная Стефу, там всё совсем не так, но я ни хера сделать не могу. Картинки не исчезают и кипятят мою кровь до боли в самых неожиданных местах.

Да, блядь! Я теперь в себе совсем не уверен. А откуда этой уверенности взяться? Кто я сейчас? Собственное тело с трудом поднимаю, чтобы в сортир попасть или на кровать переместиться. Болью прошибает до самых мозгов. Стоны, хрипы… Пиздец!

Телефон летит в стену. Разлетается по полу.

Сижу смотрю на него. А чё ещё делать?

Я ж блондину даже врезать не могу. Он же, блядь, хотел меня сделать! Только не спортивно это, Мэт. Не спортивно…

Добивая под дых всё мужское во мне, в мыслях звучит голос Оксаны Борисовны: