15 шаров. Сборник рассказов

Поэтому за предложение одной знакомой пропихнуть меня за барыш в будку таможенника я ухватился руками и ногами. Сначала было легко и даже интересно. За каждого проверенного платили десятку. Я чувствовал, что делаю важное дело, охраняю границу от контрабандистов и преступников. Но с каждым месяцем требования все ужесточались. На границе стало беспокойно, у соседей началась война, к иностранцам стали относиться очень настороженно – враги наверняка пытались бы заслать диверсантов. К постоянно меняющимся требованиям к паспортам, прививкам, визам, разрешениям на въезд прибавлялись все новые и новые бумажки. В Плештине многое разрушалось и ветшало, но не бюрократия. Она цвела.

–Ваши документы, пожалуйста.

Высокий молодой парень протянул мне паспорт, визу, личную карту, разрешение на въезд. Я внимательно проверил даты, штамп места выдачи, фотографию. Взял разрешение.

–Цель визита?

–К родным в гости.

–Продолжительность?

–Три недели.

Все совпадало. Я осмотрел печать министерства на разрешении, сравнил ее с образцом, просветил водяные знаки. Взял личную карту.

–Прошу, встаньте на весы в правом углу комнаты.

–Что? Зачем? – нахмурился человек.

–Регламент предписывает записать ваш вес, – заученно пробубнил я.

Парень осмотрелся, будто колеблясь, и медленно пошел к весам. Я взглянул на данные в его личной карте, на цифру, появившуюся на экране, и ударил по кнопке охраны. Упала решетка, зазвенела сирена. Прибежавшая охрана утащила сопротивляющегося парня в подсобку.

Расхождение в семь килограмм. Контрабанда или оружие. Вот мерзавец.

–Ваши документы, пожалуйста.

Я тут привык ко всякому. К скандалам, истерикам. К арестам. Мне угрожали пистолетом, брызгали в лицо какой-то дрянью. Один раз разбили окно и забросили внутрь гранату, и я успел мысленно расцеловать сына и жену до синяков, пока не понял, что чека не выдернута.

Всякие террористы и радикалы тоже расплодились в последнее время. На границе часто стреляли. Было страшно работать тут за такие гроши, но постепенно привыкаешь ко всему.

–Пройдите на весы, пожалуйста.

Десять килограмм расхождения.

«Сколько же можно», – подумал я, занося руку над тревожной кнопкой.

И тут услышал судорожный шепот.

–Любые лекарства бесплатно, только пропустите.

Моя рука замерла и медленно опустилась на стол.

Мне не хватало денег на лекарства для сына. Стоять в очереди по карточкам можно было целый месяц. А ему становилось все хуже.

–У меня безобидные лекарства. Да, их отобрали бы. Но там ничего плохого! Помогите мне, а я в долгу не останусь.

Я постучал пальцами по столу. Затем взял его паспорт и кинул в ящик для изъятий.

–Ваш паспорт изымается для более подробной проверки, но все документы действительны. Вот вам виза с печатью, на КПП вас пропустят. В шесть часов вечера ждите меня за пропускной, я выдам вам паспорт.

Я опустил зеленый штамп на бумажку и протянул ее в окошко. Мужчина радостно схватил ее и быстро скрылся.

День стал клониться к вечеру. Бесконечные лица, которых я не запоминал, одни и те же вопросы. Цифры, цифры, графы, фотографии.

Передо мной появилась женщина, с грудным ребенком на руках и мальчиком постарше, тревожно осматривающим колючую проволоку.

–Ваши документы, пожалуйста.

В щель пролез паспорт и два свидетельства о рождении.

–Где разрешение на въезд?

Я устало поднял глаза и увидел, как женщина набрала в грудь воздуха.

–Простите, как вас зовут?

–Служащий номер двадцать семь.

–Нуу… а имя?

–Вам достаточно знать мою служебную идентификацию. Прошу вас максимально оперативно выполнять мои требования. Где разрешение на въезд?

–Уважаемый служащий двадцать семь, – сказала женщина напряженно, покрываясь красными пятнами. – Я вас очень прошу, как человека… Просто умоляю… Наш дом там разбомбили, нам просто некуда идти. Есть только родственники в Плештине. Ради детей, я вас прошу…

–Я не могу пустить вас без разрешения. Есть правила. Вдруг вы шпионка, давите на жалость? Нужен документ.

–Шпи…что? – поперхнулась от сдерживаемых слез женщина. – Да пустите хотя бы их, я останусь тут! Какая я шпионка! Прошу вас!

–Я не могу. Есть правила.

«Во въезде ОТКАЗАНО».

Я протянул ей паспорт с отказом, смотря в сторону. Она не брала долго, и я сидел, как попрошайка, с протянутой рукой. Я потряс бумажкой, и та, наконец, выскользнула.

Я посидел, глядя недвижимо в старый, в махрушках и потертостях стол. Поковырял ногтем поверхность. Почти с радостью поднял глаза на следующего человека.

Все нормально. Есть правила. Их нужно соблюдать. Я не должен был помогать этим людям.

Они для меня чужие. И я для них – чужой.

Скорее бы конец смены.

–Ваши документы, пожалуйста.

1812