1612. Минин и Пожарский

Узнав об очередном штурме Смоленска польским войском, Прокопий Ляпунов бросил открытый вызов Семибоярщине. Он прислал в Москву новое послание к боярам, составленное на этот раз в самых суровых выражениях. Прокопий Ляпунов обвинял Сигизмунда в двуличности и нарушении изначального договора, грозил боярам-блюстителям, что немедленно сам двинется походом на Москву ради освобождения православной столицы от иноверных латинян.

Решимости воевать с Семибоярщиной и поляками Прокопию Ляпунову добавила его встреча с полковником Горбатовым, который дал ему прочитать воззвание патриарха. Провожая Горбатова в Нижний Новгород, Прокопий Ляпунов вручил ему также послание от себя для нижегородцев, в котором он призывал их выступить всем миром против поляков и бояр-изменников.

Бояре-блюстители во главе с Федором Мстиславским не на шутку встревожились, получив второе письмо от Прокопия Ляпунова. Они прекрасно знали, что этот смелый и деятельный человек слов на ветер не бросает. Если Прокопий Ляпунов бросит клич идти походом на Москву, то за ним пойдут все рязанцы и жители соседних городов. Рязанское ополчение с таким вождем, как Прокопий Ляпунов, может запросто поднять на восстание против Семибоярщины посадское население Москвы. Страх перед народом, который был готов поднять их на вилы и колья, вынудил бояр-блюстителей просить у Сигизмунда военной помощи. Польские полки Сигизмунда и его немецкие наемники были скованы осадой Смоленска. Польскому королю пришлось отправить в Москву запорожских казаков во главе с атаманом Андреем Наливайко. Запорожцы поступили на службу к Сигизмунду, соблазнившись его обещаниями щедрой платы. Поскольку в осадной войне проку от запорожцев было мало, поэтому Сигизмунд решил использовать их в набегах против городов, где жители оказывали неповиновение Семибоярщине. Едва отряды конных запорожцев добрались по заснеженным дорогам до Москвы, бояре-блюстители без промедления отправили это буйное войско к Рязани. В помощь атаману Андрею Наливайко бояре направили воеводу Григория Сунбулова с отрядом ратных людей. Сунбулову и Наливайко было приказано разбить силы Прокопия Ляпунова и захватить его в плен.

* * *

Князь Пожарский относился к Прокопию Ляпунову с некоторым предубеждением, ибо он знал, что в прошлом этот рязанский лихой дворянин сражался против Василия Шуйского под знаменами мятежного атамана Болотникова. Правда, в разгар сражений между царскими войсками и болотниковцами у стен Москвы рязанские дворяне вместе с Ляпуновым перешли на сторону Шуйского. Между Прокопием Ляпуновым и Василием Шуйским существовала давняя личная неприязнь, причины которой Дмитрию Пожарскому были неизвестны. Шуйский привлек Ляпунова на свою сторону тем, что пожаловал ему чин думного дворянина.

Однако после поражения русских полков в Клушинской битве Прокопий Ляпунов опять стал враждебен Василию Шуйскому, примкнув к заговору против него, организованному князьями Голицыными.

Прокопий Ляпунов успел собрать всего двести человек для похода на Москву, когда на него обрушились запорожцы атамана Наливайко и ратники воеводы Сунбулова. Ляпунов со своими людьми затворился в городке Пронске неподалеку от Рязани, где у него находилось поместье. Пронск был обнесен рвами и деревянными стенами, уже изрядно обветшавшими. Застигнутый врасплох, Прокопий Ляпунов разослал во все стороны гонцов с призывом о помощи.

Поскольку Зарайск был расположен неподалеку от Пронска, первым на выручку к Ляпунову подоспел князь Пожарский, который по пути присоединил к своему отряду несколько сотен воинов из Коломны и Рязани. Пожарский решил, что его неприязнь к Ляпунову не должна повредить делу освобождения Москвы от польских захватчиков.

Воевода Сунбулов надеялся взять Пронск своими силами, поэтому он отпустил запорожцев грабить окрестности Тулы и Калуги, где тоже засели противники Семибоярщины. Внезапное появление войска во главе с Пожарским испугало Сунбулова, который спешно отступил, не приняв боя. Князь Пожарский и Прокопий Ляпунов торжественно вступили в Рязань вместе со своими полками под приветственные крики народа. Местный архиепископ благословил Пожарского и Ляпунова на священную борьбу с иноземцами и их приспешниками. Так родилось на свет первое земское ополчение.

Глава третья Тимоха Сальков

После близкого общения с Прокопием Ляпуновым Пожарский проникся к нему невольным уважением. Ему сразу стало понятно, почему Василий Шуйский так сильно недолюбливает Ляпунова. В характере у Шуйского имелась одна нехорошая черта: он относился с неприязнью к любому человеку, кто хоть в чем-то был лучше его.