1632 (ЛП)

      Через пятнадцать минут после того, как БТРы открыли огонь, битва у Айзенаха была окончена. Ошеломленные испанские пехотинцы и кавалеристы отступали в полном беспорядке. Пока Маккей и его люди загоняли их к видневшемуся вдали Вартбургу, выбравшиеся из БТРов стрелки захватили брошенные испанцами пушки. Ещё через пятнадцать минут ворота Айзенаха были широко открыты, и сотни окрестных фермеров, мобилизованных в городское ополчение, облепили орудийные лафеты, покатив трофеи в сторону города.

      Тем временем командир испанского экспедиционного корпуса ухитрился привнести какое-то подобие дисциплины и порядка в ряды своих подчиненных. Ему не потребовалось много времени для того, чтобы сделать вполне очевидный в данной ситуации вывод. Они были наполовину разгромлены в сражении в открытом поле. Пора было искать убежища за стенами укреплений. Но где?

      Где же ещё? Древний Вартбургский замок был в пределах прямой видимости, угнездившись на вершине холма к югу от них. Более того, испанцы уже осматривали его - ещё когда шли по направлению к Айзенаху. Посланный в разведку конный отряд обследовал замок и обнаружил, что он был покинут. Ещё тогда испанский генерал был поражен этой новостью. Безумны они, что ли - эти американцы - оставить без гарнизона сильнейшую крепость в округе? Но сейчас он был более, чем счастлив от того, что может использовать глупость врага.

*** 

      Майк наблюдал в бинокль за отступлением испанцев до тех пор, пока не убедился, что те действительно спешат к Вартбургу. К тому моменту, когда он наконец-то опустил бинокль, Грег Сорбара и командиры его специального артиллерийского подразделения собрались вокруг Майка на стене редута.

      - Ну что, мы в деле? - поинтересовался Сорбара.

      Майк кивнул.

      - К наступлению темноты они должны там окопаться. Мы начнем спецэффекты после полуночи. А с рассветом начнем обстрел бомбами.

      Его слова вызвали недовольное фырканье трех молодых парней, уставившихся на него. Ларри Уайлд, Джимми Андерсен и Эдди Кантрелл, как было несложно заметить, не одобряли его решение.

      В мире нет ничего страшнее гнева оскорбленного реконструктора.

      - Нет, - сказал Майк. - Я не начну бомбардировку до наступления рассвета.

      - Мы должны использовать преимущества, которые даст нам темнота, - протестующим тоном заявил Джимми. - Она усилит неразбериху.

      Майк усилием воли стер оскал со своего лица. Но не смог удержать тяжелый вздох. Кто в этом мире кровожаднее невинных детей?

      - Это именно то, чего я пытаюсь избежать, Джимми, - сказал он с напором. Он указал в сторону отступающей испанской армии, всё ещё держа в руке бинокль: - Вы, возможно, полагаете, что это просто оловянные солдатики, но я так не считаю. Они - тоже люди, черт возьми!

      Трое юнцов поежились от нескрываемого гнева, прозвучавшего в голосе Майка. Тот решил довести свою мысль до конца: - Это и так будет кошмарное дело. По крайней мере, я хочу быть уверенным в том, что те из них, кто пожелает сдаться - будут иметь такую возможность. Я не хочу, чтобы они погибли просто потому, что в кромешной тьме не смогли найти дорогу из замка. Вы поняли?

      Единственным ответом были угрюмые выражения их физиономий. Огорчение, смешанное с разочарованием.

      - Пора идти, парни, - скомандовал Феррара. Троица юнцов с большим рвением устремилась прочь от форта.

      Майк что-то пробормотал. Феррара повернулся ухом к нему.

      - Что ты сказал?

      Майк покачал головой.

      - Не обращай внимания.

      Феррара направился вслед за своими подчиненными. Майк смотрел на Вартбург. Мрачный замок, казалось, пялился в ответ своим собственным зловещим взглядом.

      - Настоящие чистокровные идальго, - пробормотал он снова. - Нет уж, мы должны найти иной путь.

Глава 53

      - Вы уверены? - пискнула Джулия. - Я имею в виду, вы, как бы, абсолютно уверены? - Следующую фразу она протараторила торопливой скороговоркой. - Я думала, это грипп или что-то в этом роде. Зараза сейчас свирепствует, вы же знаете. В тяжелой форме. Может быть, желудочный грипп, расстройство желудка, вот и все. Я отправилась бы в Айзенах, если бы Алекс не настаивал, чтобы я к вам сходила, а Майк поддержал его. Он не взял меня с собой.

      Она смотрела на доктора, как бы говоря: Это все твоя вина!

      Джеймсу Николсу удалось сохранить абсолютно каменное в своей невозмутимости выражение лица. Это было нелегко. Лицо молодой женщины, сидевшей на стуле в его кабинете, выражало целую гамму эмоций. Беспокойство, огорчение, понимание - смешанное с с возмущением и негодованием.

      - Подразумевается, что эти штуки эффективны, - зарычала она.

      Джеймс открыл рот. Джулия не дала ему вставить ни звука.

      - Да, подразумевается!

      Он снова попытался заговорить. И снова Джулия не дала ему вставить ни звука.

      - Алекс меня убьёт, - простонала она. - Я обещала ему, что он может ни о чем не беспокоиться! - Она прижала руку ко рту и пробормотала: - Что же мне теперь делать?

      Джеймс решил, что у него появился шанс вставить словечко.