1759. Год завоевания Британией мирового господства

Вокруг рейда на Оданак всегда было много противоречий. Несомненно, многие рейнджеры грабили и разоряли как головорезы. Они разгромили церковь в деревне Сент-Франсис и принесли с собой посеребренные медные канделябры, статую Девы Марии из литого серебра с пробой, два золотых подсвечника, кадило, золотую шкатулку и много других ценностей. Многие годы распространялись рассказы о том, как рейнджеры возвращались в дикую местность, чтобы найти спрятанное ими золото и серебро, закопанное на обратном пути.

Но не бывает дыма без огня. Амхёрст 24 декабря 1759 г. сделал в своем ежедневнике запись, из которой следует: некоторые рейнджеры возвращались с грузом денег (ожерелий из ракушек) и других товаров для торговли. Согласно оценке, стоимость награбленного добра, которое солдаты Роджерса принесли с собой, составляла 933 доллара.

Вокруг Краун-Пойнт ходило много оскорбительных слухов о том, что Роджерс оказался главным лицом, получившим доходы, что у него были свои дела с грабителями. Якобы он давал им еду в обмен на долю из награбленной добычи, поэтому отбирал ее у голодающих, чтобы передать своим сообщникам. И все это он будто бы делал из жадности.

Иные говорили, что Роджерс сделал состояние на рейде. Они заявляли, что командир выдавал деньги авансом теперь уже погибшим рейнджерам, а затем настоял, чтобы армия оплатила его расходы.

Но самое большое обвинение против Роджерса заключалось в том, что он провел военную кампанию с целью преднамеренного уничтожения индейцев племени абенаков. Широко употребляются такие термины, как «геноцид». Правда, это вряд ли может соответствовать одновременному утверждению, будто Роджерс убил лишь горстку индейцев в деревне Сент-Франсис. С моральной точки зрения, едва ли существует различие между смертоносным рейдом Роджерса и «массовыми убийствами» в 1757 г., устроенном индейцами племени абенаков в форте Ульям-Генри. Это особенно справедливо, если мы примем точку зрения ревизионистов и «сократим» список потерь в каждом отдельном случае. Но, без сомнения, англо-американцы, стремившиеся представлять «цивилизацию», вряд ли могли оправдаться тем, что их общая культура гарантировала такие действия.

Действия в дикой местности Северной Америки стали безжалостной, грубой и жесткой войной. И обе стороны не давали пощады друг другу. Со строго военной точки зрения, рейд Роджерса на деревню Сент-Франсис в октябре 1759 г. был бессмысленным и необоснованным, особенно, если учесть, что Роджерс потерял трех офицеров и сорок шесть военнослужащих других чинов, но сам, вероятно, едва ли нанес противнику больший ущерб. Эта операция даже не прекратила рейды. Абенаки нанесли ответный удар в июне 1760 г., когда они дошли с боями далеко на юг — вплоть до Чарльстона, Нью-Гемпшира, уничтожив всю семью Джозефа Уилленда.

Вероятно самое трезвое мнение относительно рейнджеров Роджерса сводится к тому, что они никогда и нигде не были столь хороши или эффективны, как того требовала легенда. Правда, Роджерс неустанно работал над тем, чтобы сделать из них элитное партизанское подразделение. Но французские нерегулярные войска и их союзники-индейцы значительно превосходили рейнджеров в качестве бойцов в дикой местности.

Когда в результате тщательного исторического анализа преувеличения, целесообразные с практической точки зрения для тщеславной саморекламы Роджерса, сокращаются, он более не предстает перед нами колоссом пограничной мифологии. Мы видим перед собой человека с туманными перспективами, который не отличался ни кристальной честностью, ни порядочностью. Это — менее образованный вариант Амхёрста, ненавидящий индейцев, но наделенный безграничной энергией и сверхчеловеческой волей. Сомнений в его фактической храбрости не может быть вообще. Но огромнейшее историческое значение Роджерса заключается в том, что он послужил ролевой моделью для будущих провинциальных «лесных героев» и лидеров партизан.

С одной стороны, мы можем рассматривать его как духовного предшественника Дэниела Буна, Дэви Крокета и Кита Карсона. С другой, его можно сравнить с Джоном Брауном, Лоуренсом Аравийским и Ордом Уингейтом. Никто не собирался зайти так далеко, как индейцы племени абенаков, которые называли Роджерса «Вабо Мадахондо» — «Белый Дьявол». Но совершенно ясно: он принадлежал к людям типа Кортеса. Это человек, деятельность которого мы осуждаем, но восхищаемся его храбростью.

В любом случае, люди не живут только одним историческим фактом. Им нужны идеология, коллективные образы и мифология. Именно поэтому события октября 1759 г. в Северной Америке и легенда о Роджерсе и его рейнджерах производит неизгладимое впечатление.

Глава 11 Залив Киброн

«Меня ужасно огорчило бы, если противник смог бы бежать от Вас безнаказанным… Позвольте мне добавить, что в Англии нет ни одного человека, который был бы доволен Вашими успехами больше меня, радовался больше, чем я, тому, как Вы пожинаете плоды, заслуженные Вашими подвигами».