18 Дождик осенний, поплачь обо мне (СИ)

Дейвин догадывался, о да. Легенды о салонах и клубах поклонниках древних богов бытовали в Саалан до сих пор. Несмотря на то, как эти люди кончили свою жизнь. Он кивнул, побуждая Алису продолжать.

- Так вот, - сказала она, - этот миф пережил всю российскую империю. На него молился Толстой, им бредил юный Достоевский, не буду уже про Герцена, Белинского и Чернышевского, тем более что они все равно не писатели. И до сих пор им болеет весь журфак, треть истфака универа и половина филологических дам и дев. - Со вторым ее утверждением Женька, кажется, был совершенно согласен, судя по тому, что Дейвин нашел в своих реакциях. Граф слушал со все большим интересом. Это было жутким, очень новым и очень важным знанием. - И кстати, про Толстого. - Алиса вдруг посмотрела ему прямо в лицо, чего не делала с первых допросов осенью двадцать третьего годе. - Скажу тебе занятную вещь, ее даже на журфаке не все знают. Дело в том, что в отношении романа "Война и мир", а это тысяча двести страниц и два тома размером с кирпич, автор планировал, что это будет первая часть трилогии. Персонажи, которых читатель видит в финале "Войны и мира", должны были кончить свою карьеру и жизнь на Сенатской площади. Ты это не читал, конечно, но поверь, что там очень интересно заплетается.

- Очень интересно, - сказал он совершенно искренне.- Невероятно интересно, Алиса. Скажи мне последнее. Какая из этих трех версий тебе ближе?

- Из этих - никакая, - уверенно и серьезно ответила она.

- Есть четвертая? - удивился он.

- Ну... - она хотела пожать плечами, но остановила себя, - сколько людей, столько версий, иначе-то не было никогда, и не будет. Но если ты хочешь именно мое мнение...

- Да, хочу, - подтвердил Дейвин. - И именно твое.

- Хорошо, - кивнула девушка. - Я думаю, что если бы царский двор берега не потерял окончательно, и не начал плевать на лысины генералам войны победнее и менее знатным, забывая вывесить их портреты в Зимнем дворце, как было обещано, обделяя пенсиями и приглашениями на праздники, и хамя походя на ровном месте, то за декабристами никто бы не пошел. А не рехнуться, так ломая порядок, как им пришлось ломать, просто нереально. Порядок же не сам по себе, он людьми поддерживается, и присутствует в их головах.

- Да, пожалуй, - кивнул он. - А какого ты мнения о царе?

- О нем говорили вот как, - без запинки сказала Алиса. - Недолго царствовал, да много куролесил: сто семь сослал в Сибирь, а пятерых повесил.

- То есть, твоя позиция выглядит как "им бы всем висеть на одном дубу"? - уточнил он.

- Ну... нет, не вполне, - не согласилась она. - Будь царский двор порядочнее и обязательнее, этим бы было место в психушке. А так они сошли за нормальных и стали лидерами. Лучше от этого они не становятся, но если обстановка требует именно таких лидеров, других не будет, их просто всунуть некуда... А вообще из всего этого поколения самый интересный человек - Горчаков. Но поскольку он в этом всем не участвовал и масоном не был, о нем два с половиной исследования и меньше всего архивных документов. Я в свое время на его судьбу вышла через строчки Пушкина, посвященные дню лицея. Ты потом посмотри, господин граф, оно стоит того.

- Посмотрю, - согласился он, - потом. А что ты думаешь об их целях?

- А цель у всех людей только одна, - пожала она плечами. - Понять, где истина. У этих истина была такой.

- Истина? - переспросил Дейвин. - Что такое истина? Факты или точка зрения?

- Ни это и не то, - она покачала головой, отметая его предположение. - Был такой литературовед, Юрий Лотман. Он как-то сказал, что истина дается только ценой жертвы самого дорогого. И что по сути дела, получить истину можно только когда ради нее погубишь себя. Истина не бывает "для всех и ни для кого". Рылеев жертвовал, когда пошел на эшафот, а Пушкин - когда не полез в это все. А Бенкендорф - когда своих боевых товарищей допрашивал, отказывая себе в праве на общее с ними прошлое, честное и славное. И я думаю, что пока не найдешь для себя свою истину, жизни, в общем-то, и нет...

- Спасибо, - он протянул ей платежную карту. - За твое время, за эту историю и за твое мнение.