1812. Полководцы Отечественной войны

Но Великая Армия, перейдя Неман, пошла на Вильно, в июне французские войска вошли в Вильно, русские войска отступили без боя. Это не значит, что не происходили стычки между неприятельскими армиями, но крупного сражения русские избегали.

Наполеон сказал: «Шпага обнажена, надо загнать русских в их льды, чтобы и через 25 лет они не смели вмешиваться в дела цивилизованной Европы… Я подпишу мир в Москве!.. И двух месяцев не пройдёт, как русские вельможи заставят Александра его у меня просить».

1-го июля Наполеон направил Александру письмо, где перечислял свои претензии. Несмотря на уверения в неизменности чувств, выраженных в Тильзите и Эрфурте, он, тем не менее, заявил, что не выведет ни одного солдата из России.

Торопясь настигнуть отступающего врага, Наполеон приказал армии выступить из Вильно, хотя обозы с продовольствием ещё не добрались до города.

Русские продолжали отступать в полном порядке. С первого шага неприятеля в России народ сам стал подниматься на защиту отечества: мирные сельские жители превращались в смелых воинов, крестьяне обращались к военным: «Скажите, когда придёт пора зажигать наши дома».

И. В. Скворцов: «Такого сопротивления французы ещё нигде не встречали, 7-ми 10-ти тысячные отряды задерживали иногда напор 100-тысячной армии французов».

6-го июля 1812-го года император Александр I издал Манифест «О сборе внутри государства земского ополчения» («Полное собрание законов Российской империи. 1812–1815. СПб., 1830):

– «…Неприятель вступил в пределы Наши и продолжает нести оружие своё внутрь России, надеясь силою и соблазнами потрясть спокойствие великой сей Державы. Он положил в уме своём злобное намерение разрушить славу её и благоденствие. С лукавством в сердце и лестию на устах несёт он вечные для неё цепи и оковы.

Мы, призвав на помощь Бога, поставляем в преграде ему войска Наши, кипящие мужеством попрать, опрокинуть его и то, что останется неистреблённого согнать с лица земли Нашей. Мы полагаем на силу и крепость их твёрдую надежду; но не можем и не должны скрывать от верных Наших подданных, что собранные им разнодержавные силы велики и что отважность его требует неусыпного против неё бодрствования.

Сего ради, при всей твёрдой надежде на храброе Наше воинство, полагаем Мы за необходимо нужное: собрать внутри Государства новые силы, которые, нанося новый ужас врагу, составляли бы вторую ограду в подкрепление первой и в защиту домов, жён и детей каждого и всех…

Да найдёт он на каждом своём шагу верных сынов России, поражающих его всеми средствами и силами, не внимая никаким его лукавствам и обманам. Да встретит он в каждом дворянине Пожарского, в каждом духовном Палицына, в каждом гражданине Минина. Благородное дворянское сословие! Ты во все времена было спасителем Отечества; Святейший Синод и духовенство! Вы всегда тёплыми молитвами своими призывали благодать на главу России; Народ русский! Храброе потомство храбрых славян! Ты неоднократно сокрушал зубы устремлявшихся на тебя львов и тигров; соединитесь все: со крестом в сердце и с оружием в руках никакие силы человеческие вас не одолеют».

Это воззвание вызвало проявление патриотических чувств, когда, вскоре после этого, Александр I прибыл в Москву, толпа народа кричала: «Веди нас, куда хочешь, веди нас, отец наш! Умрём или победим!» Готовность каждого жертвовать всем на защиту отечества была столь велика, что правительство вынуждено было ограничить пожертвования, поступающие из губерний, только 16-ю губерниями, ближайшими к месту войны.

В наше демократическое время такое даже невозможно предположить, чтобы правительство отказалось прикарманить деньги, которые лишними для чиновников не бывают.

Благодаря призыву императора и поступающим сведениям о мародёрстве и грабежах Великой Армии, в короткое время было создано ополчение (более 300-т тысяч человек) и собрано около 100 миллионов рублей.

М. Б. Барклай-де-Толли: стратегия войны

Михаил Богданович (Михаил Андреас) Барклай-де-Толли (1761–1818) родился в Лифляндии в небогатой, но родовитой семье. Отец его происходил из древнего шотландского рода Барклаев (Беркли), представители которого в XVII-м веке эмигрировали в Ригу. После присоединения Лифляндии к России семейство Барклаев приняло Российское подданство. Родовой герб генерала Михаила Богдановича Барклая-де-Толли украшал девиз «Верность и терпение». Ничто не отра жает характер и судьбу выдающегося русского полководца лучше, чем этот девиз.

Боевое крещение молодой офицер получил в турецкую войну 1787–1791-го годов в боях под Очаковом. Командиром его был принц Ангальт-Бернбургский, заменивший раненого Михаила Илларионовича Кутузова. За успешный штурм Очакова, во время которого Барклай шёл в первых рядах атакующих, он был награждён орденом Св. Равноапостольного князя Владимира 4-й степени (вслед за Д. Н. Сенявиным, Барклай стал вторым кавалером этого ордена 4-й степени), а также получил чин секунд-майора.