1814 год: «Варвары Севера» имеют честь приветствовать французов

И все же возвращение наполеоновских функционеров в город оказалось очень коротким: стало известно, что враг в Шаурсе, Оксоне, Эври[555]. С востока и юго-востока новости приходили все тревожнее: 27 января враг появился в непосредственной близости от Тоннера - в 40 км к юго-востоку в Монбаре, откуда двигался на Семюр, Нуайе и Тоннер. В Монбаре союзники потребовали от одного местного жителя, Годена, служить им проводником и показать «лучшие дома» в городе. И хорошо еще закончилось все в этот вечер не грабежами, а выпивкой в мэрии в компании главы муниципалитета, который, чтобы быстрее избавиться от таких гостей, дал им с собой еще две бутылки водки. А еще говорили, что где-то под далеким Осоном один охранник имел неосторожность выстрелить в приближавшегося противника, за что был арестован и приговорен к казни[556].

...28 января в полночь генерал Жак Александр Франсуа Алликс де Во, граф де Фреденхаль получили приказ от военного министра герцога Фельтрского оставить Париж и немедленно принять командование 18-й дивизией, штаб-квартира которой находилась в Осерре. Командовавший гарнизоном в Осерре генерал-лейтенант граф Луи Лиже-Белэр[557] стянул сюда все воинские соединения французов из округи: в Тоннере, Аваллоне, Нуайе и Верментоне оставлены только посты жандармов. Супрефект Тоннера Лижере де Шазе остался ночевать в городе, приказав, однако, в случае опасности эвакуироваться на Осерр. Это он и проделал ранним утром 28 января вместе с другими представителями администрации, на сей раз оставив своих жен сторожить дома. На своем посту остался лишь мэр Тоннера[558]. По свидетельству Делагюпьера, оставленные в городе для наблюдения за противником французские жандармы в ночь с 27 на 28 января забаррикадировали те улицы, по которым предположительно союзники могли пройти в город. Но поскольку 28 января был базарный день, утром горожане баррикады эти разобрали[559].

Первая встреча тоннерцев с противником произошла 28 января в полдень: едва представители администрации и жандармы покинули город, как здесь появились 24 кавалериста противника: 9 остановились на парижской дороге, 15 проследовали к мэрии, где потребовали встречи с мэром. Так, 24 человека заняли город с 4000 населением. Без всякого сопротивления со стороны местных жителей и насилия со стороны интервентов были произведены реквизиции (ткани, обувь, сахар, кофе, табак и т. п.), после чего этот отряд, захватив несколько повозок для реквизированных товаров, около 3 часов дня покинул город, отправившись выпивать и закусывать на соседнюю ферму[560]. «Здесь они пили водку и вино в свое удовольствие, и никто им не мешал и не противоречил, - записал Делагюпьер, - у местного кожевника они потребовали для себя перчатки, но заплатил 13 су за свою пару лишь один из них». Впрочем, сопротивления реквизициям никто из жителей не оказывал. В ответ и по отношению к населению не было никакого насилия. Все выглядело более курьезно, чем страшно[561]...

К. Руйе писал о 24 «австрийских кавалеристах» из дивизии Хардегга[562]. Но у Делагюпьера написано, что количеством в 24 человека в Тоннер вступил «противник». А далее по тексту упоминаются не австрийцы, а именно казаки. Делагюпьер описывает историю (пропущенную К. Руйе в своей статье) с местным отставным жандармом, который из галантности решил угостить одного казака табачком из своей серебряной табакерки, а тот подумал (или сделал вид, что так понял), что ему презентуют саму табакерку и забрал ее вместе с содержимым. По Делагюпьеру, получается, что в город первыми вошли «господа казаки» и это они, проведя реквизиции, отправились отдыхать на ферму... Опять-таки «казак» предложил одному тоннерцу обменяться с ним перчатками, а тот не стал сопротивляться, хотя обмен был явно неравнозначный. В другом случае жертвой «казаков» стал помощник мэра: пока он обнимался и обменивался с «казаком» щепотками табака, исчезла его треуголка. Вечером прибыл еще один отряд из 28 казаков. Они, видимо, уже побывали в соседних деревнях, ибо их сопровождали нагруженная повозка и еще 5 лошадей. Этот отряд произвел новые реквизиции и остался ночевать в городе. Чуть позже, около 7 вечера, к ним присоединилось еще 4 казака[563].

29 января в течение дня в город прибывали войска с самим И. Хардеггом во главе. Делагюпьер весьма скрупулезен в своих наблюдениях и записях, он без устали считает проходящие через Тоннер в разных направлениях войска: 32 человека, 29, еще 25, еще 300... Вот еще от 400 до 500 пехотинцев пересекли, не останавливаясь, город и ушли на Сен-Флорентен. После них появилось 400 драгун и казаков, которые, также не останавливаясь, ускакали в Роффе - примерно в 8 км к северу от Тоннера, по дороге на Сен-Флорентен[564]. Наконец, к вечеру 29 января прибыло 2000 пехоты и 3000 кавалерии с 8 пушками. Между 8 и 9 вечера еще от 300 до 400 кавалеристов проследовали в Коллан, что примерно в 8 км к западу от Тоннера в направлении Шабли.