1814 год: «Варвары Севера» имеют честь приветствовать французов

Стинакер полагает, что башкиры были не единственными, кто пропустил мимо ушей все призывы и декларации суверенов быть как можно умеренней в обращении с гражданами Франции: «…Под двойным давлением необходимости и страсти вся армия превратилась в более или менее башкир». Единственно, что могли сделать командиры, так это постараться минимизировать то разорение, которое всегда сопровождает перемещения больших масс людей. Чтобы защитить гражданское население Франции от разрозненных отрядов армии союзников, Эртель издал приказ (отпечатан в типографии Шомона), преамбула и некоторые главы которого опубликованы у Стинакера. Преамбула гласила, что император России информирован, что различные команды, следуя за армией, совершают многочисленные насилия и угрожают жителям деревень. Такое поведение расходится с точкой зрения Александра I и решительно осуждается. Император России распорядился, чтобы Барклай де Толли и Шварценберг предоставили Эртелю все необходимые полномочия принимать любые меры, чтобы остановить подобные беспорядки. Эртель, со своей стороны, приказал, чтобы все отряды военных перемещались только по обозначенным их вышестоящим командованием дорогам. Нарушившие это правило, равно как и отставшие от своих частей солдаты, должны были быть арестованы. Коменданты («от Базеля до Труа и от Труа до Базеля») совместно с мэрами коммун должны были детально рассмотреть поведение таких арестантов. Перемещающимся же по провинциальной Франции командам (например, фуражиров), отрядам или обозам надлежало иметь при себе лист с указанием численности отряда, его маршрута и количества подвод. Сообщение о намерениях отряда расквартироваться в той или иной коммуне должно было быть сообщено через квартирмейстеров руководству коммуны за 24 часа до прибытия войск (чтобы подготовили провиант и ночлег). Эти отряды обязаны были выдавать квитанции (расписки) с указанием употребленного ими, а мэры отправлять эти квитанции 1-го числа каждого месяца Эртелю[1544].

Режим регулярного и достаточного снабжения оккупационных войск должен был предотвратить грабежи и насилия. Проблема же была в том, что войск было очень много. И они то подолгу стояли на месте, что истощало ресурсы в округе, то возвращались в уже опустошенные ими же города и села. Так, Бар-сюр-Об на протяжении всей кампании был перекрестком маршей и контрмаршей союзников, ибо через него шла удобная прямая дорога в направлении главного наступления: «…в результате потери жителей были столь же значительны, как и их огромное доверие к прокламациям союзников: горожане не предприняли соответствующих мер предосторожности, а потом было уже поздно»[1545].

М.-П. Рей обращает внимание, что стратегический план ведения кампании союзниками предполагал снабжение воинских частей с походных складов при одновременном осуществлении реквизиций, «не выходивших за рамки строгой необходимости. Например, русские солдаты должны были ежедневно получать полфунта мяса и два фунта хлеба на солдата, а также семь литров овса и тридцать килограммов сена на лошадь»[1546]. Конечно, при всем усердии интендантов накладки были, видимо, неизбежны. А снабжение летучих отрядов со складов вообще было практически невозможно.

Из всех реквизиций первыми по значимости были реквизиции провианта и фуража… Чтобы продемонстрировать последствия прохождения войск союзников через ту или иную коммуну, Стинакер перепечатал в своей книге публикацию от 23 августа 1855 г. из Tribune littéraire de la Haute-Marne. Заметка называлась «История коммуны Вик»[1547]. Эта небольшая коммуна расположена у ручья в лощине между лесистыми холмами примерно в 40 км к юго-востоку от Шомона и в 12 км к юго-западу от Бурбон-ле- Бэна. 22 января в Вик вошло 3600 русских с 450 лошадьми.