1855-16-08

- Господа! Сейчас, каждый из Вас переживает за близких. Я прекрасно понимаю вас. Есть выбор - сидеть ли нам здесь, в лагере, ожидая, не приоткроется ли та дверь, сквозь которую мы вошли сюда, или воспользоваться представившейся возможностью поменять течение истории. Я выбираю последнее.

- Господин полковник! Подпоручик Галкин.

- Говорите поручик.

- Может быть, имеет смысл подождать некоторое время здесь, а уж потом ...

- Время не ждет. Не вмешайся мы сегодня, завтра редуты и люнет падут. А там и до Малахова кургана недалеко.

Неожиданно точку в спорах и высказываниях об оставленных детях, женах, родителях, невестах, планов на будущее поставил отец Зосима. Встал и, дождавшись пока умолкнут все, в полной тишине произнес:

- Не диавольскими кознями, но Промыслом Божьим перенесены мы сюда! Господь возложил на нас крест, изменил жизнь не только нашу, но и ближних наших. Но он и явил Волю свою, дал возможность многострадальному Отечеству нашему избежать многих и многих потерь и жертв. Мы теперь орудье Промысла Божьего. Пусть малая жертва от потери нами близких наших пойдет во благо Государству Российскому, Государю и народу русскому. Несть лучшей доли, чем положить жизнь свою за други своя! Помните, дело наше свято, и с нами Бог! Помолимся братие! Отче наш ...

* * *

После общей молитвы настал черёд подсчётов. В тяжелой батарее, оказалось, по сто фугасных гранат сталистого чугуна и по сорок шесть шрапнелей на орудие. В батареях дивизиона трехдюймовок, в передках и зарядных ящиках было общим числом три тысячи восемьсот шестнадцать снарядов. Из них по 70 шрапнелей на орудие, остальные фугасные снаряды французского производства.

- Французские хуже наших. - Авторитетно заявил фон Шведе. У них иногда патронная гильза лопается, вызывая перерыв в стрельбе. Да и перезарядить гильзу будет проблематично.

Помрачневший Марков-второй сказал, что дареному коню в зубы не смотрят.

Немного порадовал начальник летучего парка. Снарядов он вез из расчета на полную бригаду полевых трехдюймовок, десять тысяч сто семьдесят шесть снарядов и шрапнелей. После доклада о своих запасах, полковник Ляпин поглядел на мрачного Маркова и сострадательно сказал:

- Вам, подполковник, тоже кое-что припасено.

- Сколько? - просветлев лицом, потянулся к владельцу закромов артиллерист.

- Общим счетом тысяча семьсот пятьдесят два снаряда. Восемьсот фугасных, восемьсот шрапнелей, остальные зажигательные.

- Химических нет?

- Вот чего нет, того нет.

- И не надо. - Легко сказал повеселевший подполковник, быстренько прикинувший, что запас возимых снарядов в парке был из расчета на весь дивизион, и теперь чувствовавший себя более-менее уверенно.

Неожиданно большой проблемой стали патроны для трехлинеек. Восемь парных патронных двуколок и двадцать четыре одноконных составляли всего семьсот тысяч патронов, еще по сто патронов бойцы имели при себе. Примерно еще пятьсот пятьдесят тысяч.

- Патроны беречь всеми силами. Стрелять придется только залпами - высказал мнение командир первого батальона.

- Свести всех лучших стрелков в отдельную роту и пусть стреляют только они? - предположил командир девятой роты, поручик Ян Белькович.

- Да знаем, знаем, вы со своей ротой сами и пожжёте все патроны. - Практически одновременно раздалось несколько голосов командиров других рот.

- А вы бы господа своих солдат получше учили, - огрызнулся, сверкнув белыми зубами Белькович. - Тогда бы и Вам пострелять дали.

- Вы поручик предлагаете, раз уж здесь оказались, и тактические приемы здешние использовать?

- Я господин капитан исхожу из наличного запаса боеприпасов. Стараюсь так сказать ...

- Ладно, ладно. Я вас понял. Лучших стрелков по десять на роту обеспечим повышенным патронным 'содержанием', патроны у всех нестроевых изъять. Как скажете господин полковник?

- Нет, Сергей Аполлонович. Всех нестроевых поставим в строй, всех денщиков, всех повозочных и обозных. А, также часть орудийных номеров. А вот 'патронный паек' для всех, кроме лучших стрелков, сделаем 'голодным'.

- Как можно уменьшать расчеты? - В один голос возмутились артиллерийские офицеры.

- Поясните свою мысль, господин полковник! - потребовал Марков-второй.

- Очень просто, ящичных у вас оставим по одному опытному, остальных в пехоту. Вместо тех, которых заберём, я думаю, получим не обученных стрельбе из винтовки из Севастопольского гарнизона. Да и по мере того, как будут кончаться снаряды в парке, людям там будет делать нечего. Не с пустыми же повозками кататься?

- Ну, если так, то попробовать можно.

- Далее, штабс- капитан, сколько у нас пулеметов?

- Вы же знаете господин полковник, двадцать 'Максимов' и восемь 'Льюисов'.

- А сколько при них людей?

Начальник пулеметной команды, штабс-капитан Циплаков, недоуменно посмотрел на командира полка и ответил:

- Три офицера, сто семьдесят два строевых и пятнадцать не строевых.

- Значит, оставите в расчетах 'Максимов' по четыре человека, в расчетах 'Льюсов' по двое. Из нестроевых кашевара и оружейного мастера, остальных в строй.

- А кузнеца?- Смирившись с участью обкраденного, спросил начальник пулеметной команды.