1855-16-08

- Знаю, знаю! - Субботин поднял вверх указательный палец. - Выделить прапорщику унтер-офицера, ефрейтора Федорова с двумя рядовыми, буссоль с блокнотом, накормить и отправить на подходящий участок с видом на море. У нас прогресс, однако. Мне Марк-два уже телефонировал. Гриценко!

- Фельдфебеля к старшему офицеру!

- Господин фельдфебель...

От перекуривавших неподалеку нижних чинов отделилась фигура в ладно пригнанной форме, и бегом направилась к Субботину.

- Ваше высокоблагородие! Фельдфебель Гриценко по Вашему приказанию явился!

Капитан внимательно посмотрел на Гриценко, постукивая пальцами по пряжке ремня, отдал приказание:

- В общем, так, фельдфебель. Сейчас берешь Федорова, двух ездовых, и после обеда поступаете в распоряжение прапорщика Руденко. Я надеюсь, все в лучшем виде будет.

- Не подведу, Вашвысокобродь. А, что делать-то будем?

- На море смотреть фельдфебель, на море.

- А что на него смотреть? Федоров таежник, охотник. Я больше в степу бывал. Мы к морю непривычны. Нету опыта!

- Вот и появится. Был лесной охотник, а станет морской. Куда денешься, если господин подполковник прикажет? Правильно, никуда.

- Так точно, никуда! Разрешите идти обедать, Ваше высокоблагородие?

- Иди. Пойдем Серж, и мы пообедаем.

- А к нам опять гости.

Руденко кивнул в сторону приближающейся к позиции небольшой колонны солдат и матросов, рядом с которой шли двое оживленно беседовавших между собою молодых офицера. Невысокий, в запачканной землей форме саперный офицер и щеголеватый мичман. Скомандовав остановку и привал, поручик с озабоченным видом направился к стоящим в ожидании артиллеристам. Следом за ним с независимым видом двинулся и мичман. Подойдя к капитану, поручик представился.

- Поручик Климов, саперная команда. Прибыл по приказу полковника Тотлебена в распоряжение капитана Субботина.

Хозяева представились и вопросительным видом повернулись к загадочно молчащему мичману. Крепкий молодой человек с русыми волосами стоял, зачарованно глядя на оказавшийся неподалеку открытый зарядный ящик. Артиллеристы понимающе с улыбкой переглянулись и Субботин прокомментировал:

- Это, прапорщик, называется любовь с первого взгляда. Наш человек!

- Простите господа! Мичман двадцать шестого экипажа Забудский Григорий Николаевич.

* * *

Совместный обед, на котором с подачи старшего офицера батареи капитана Субботина была выпита бутылочка весьма неплохого местного вина, немного затянулся. Руденко уже подумывал о том, как бы заканчивать это мероприятие, не обидев хлебосольного хозяина. Но тот и сам, допив то, что оставалось в бутылке, спустя несколько минут вежливо выпроводил всех из своего блиндажа.

Кстати, этот блиндаж произвел неизгладимое впечатление на Климова. Заметив это, капитан сказал ему, что эти два наката - ерунда. Вот как то вызвали его в штаб корпуса, так там, в пятнадцати верстах от передовой, у инспектора артиллерии корпуса вообще было аж шесть накатов трехвершковых бревен, да еще и рельсы уложены сверху и землей присыпаны. Над тремя большими комнатами! Вот это комфорт и безопасность. Офицеры посмеялись над тем, что некоторые начальники одинаковы во все времена.

Выйдя из блиндажа, они увидели уже построившуюся колонну из прибывших с Климовым солдат и матросов, с примкнувшей к ним командой Гриценко. Перед небольшим строем стоял, задумчиво глядя на море, повесивший на плечо громоздкий футляр с буссолью Федоров.

* * *

- Ба, Серж! Твое поручение уже в небольшую операцию превращается. Прав был Павел Степанович - и часа не прошло, а у тебя уже под командой отряд из трех родов войск. Пехота, моряки и артиллерия! Тебе еще кавалерии не хватает и союзники сами сдаваться побегут.

Любящий посмеяться Субботин не упустил случая пошутить над молодым товарищем. Неожиданно ему ответил мичман.

- С нашим адмиралом вполне может быть. Он уже многих морских офицеров к пушкам приставил. Ведь офицеров корпуса морской артиллерии не хватает. Приходиться нам грешным артиллерийское дело осваивать.

Мичману, как он еще недавно считал, не повезло. После отбитого штурма союзники обстреляли позиции русских и шальной бомбой на левом фланге четвертого бастионе были выведены из строя два орудия. Как раз там, где он командовал. И в такое интересное время, когда врагу насыпали перца на хвост, ему пришлось заниматься доставкой поврежденных пушек в мастерские для ремонта. Ремонт грозил затянуться, тем более, что пришел приказ уменьшить количество людей на бастионах.

Как было сказано - 'для предотвращения неоправданных потерь и отдыха нижних чинов и офицеров'. Все это приводило в уныние деятельную и храбрую натуру любознательного офицера, уже влюбленного в свои пушки. Но сегодня ему повезло оказаться неподалеку от Тотлебена, когда тот инструктировал Климова на предмет помощи артиллеристам Особой Бригады. Услышав озадаченный вопрос подпоручика о том, как он, простой сапер, может помочь артиллеристам, да еще и из Особой бригады, мичман обратился к известному всему Севастополю Тотлебену, буквально напросился на визит к 'сибирякам' сказав, что уж пушкарь пушкаря поймет всегда.