1855-16-08

  - Господа! Я предлагаю, за ночь, подготовившись, расчистив выходы для движения штурмующих колонн, возглавляемых нашими, ...хм, словом сибирской бригадой, быть готовыми к сражению. Это не все! С утра необходимо произвести артиллерийский обстрел из этих чудесных пушек и мортир вражеских позиций и лагеря. Ну, а далее, атака. Разрезать вражеское расположение, развернувшись в обе стороны и согнать их к берегу, и прижать к Черной речке.

  - А там, взять в плен или истребить! Это элементарно!- закончил мысль начальника гарнизона генерал-лейтенант Жабокрицкий.

  - Это элементарно со времен Чингиз-хана!

   Генералы оживились.

  - Вы уже выздоровели, Иосиф Петрович? - медовым голосом поинтересовался, похожий на Лермонтова, генерал.

  - Кто это? - шепотом спросил Ларионов у сидевшего рядом генерала Тимофеева.

  - Князь Васильчиков, начальник штаба гарнизона. - Так же шепотом ответил тот.

  - Да, Ваше сиятельство. Я вполне оправился.

   Васильчиков поднялся.

  - Разрешите Павел Степанович?

  - Да, конечно-с, Виктор Илларионович.

  - Господа, прежде чем я выскажу своё мнение, хотелось бы услышать, что по этому поводу думает командир бригады. Дмитрий Ерофеевич, красиво расписал, как мы одним махом семерых побивахом.

  - А, что это Вы, Виктор Илларионович, так иронически отозвались о моем плане? Чем же он плох?

  - План Ваш не плох, но его надо обсудить. Вы ведь, Дмитрий Ерофеевич, высказали цель и крайне неясно, обрисовали, какими силами он будет осуществляться. Вы ведь заданий на просчет вариантов мне не давали?

  - Нет, не давал. И так все ясно.

  - Не согласен, Виктору Илларионовичу диспозицию писать, он должен отчетливо-с все себе представлять-с. - Вмешался Павел Степанович.

  'А Виктор Илларионович весьма не прост - и план дурацкий развалит, и сам ничего против начальника не скажет. Меня выставил застрельщиком, а у Нахимова видимо в любимчиках*. Ну да ладно, где наша не пропадала'.

  ______________________________________________________________________

  * - Нахимов действительно очень уважал и ценил В.И.Васильчикова.

  - Господа! Я понимаю Ваши чувства. Появилась возможность, одним ударом разрубить гордиевый узел, и снять осаду с Севастополя. Если правильно спланировать такую операцию, она действительно имеет шансы на успех.

  - Какие? - Раздался чей-то голос.

  - Примерно шестьдесят- шестьдесят пять процентов. Если идти ва-банк, то и все восемьдесят.

  - Шансы довольно высокие, даже и при меньших вполне можно рискнуть.

  - Шансы действительно довольно высокие. Вчера я высказал все это Павлу Степановичу, как высказал и контраргументы, он принял решение изменить диспозицию боя на сегодня.

   Генералы и адмиралы стали бросать неодобрительные взгляды на Нахимова.

  - Сейчас я вам объясню, почему по здравому размышлению, я согласился с Павлом Степановичем, и Ваш план, Ваше высокопревосходительство, не получил вчера поддержки. Атаковать противника придется на возвышенностях. Назначенные для атаки по врагу батальоны, как следует из строевых записок, имеют укомплектованность от сорока до шестидесяти процентов. То есть атака двумя дивизиями будет иметь силу атаки одной. Обстреляв артиллерией позиции вражеских батарей, мы их подавим. Для полноценного их уничтожения, чтобы вдруг в самый неподходящий момент не получить полновесного картечного залпа, у нас просто не хватит снарядов. Значит, мы сможем сделать это только на достаточно узком участке. Допустим, это будет верста. Поддержать атаку огнем и колесами восьмидесяти пудовые орудия на местности не смогут. Горки очень крутые. Кроме самого орудия, необходимы и снаряды. А перемещение зарядных ящиков - такая же проблема. При стрельбе с места можно подавить и даже разрушить вражеские батареи, а вот что за ними мы не знаем. Дальнобойности орудий хватит, чтобы достать и до лагеря, но стрелять придется наугад. То есть по площадям. Куда мы при этом попадем - не знает никто. Снарядов у нас не бесконечное количество.

   Ларионов откашлялся и продолжил.