19 Длинная ночь (СИ)

- Думаю, да, Хайшен. Мы вправе. Это же, с их точки зрения, просто разговор. Он не влечет никаких последствий, по местным законам их действия неподсудны. И мы неправы уже в том, что продолжаем удерживать их здесь. По их закону мы не имеем на это права. Мне уже сетовали на это мои коллеги из местных.

- Ничего, - улыбнулась Хайшен. - Оформишь им это присутствие как деловую поездку и уладишь дело. Завтра тогда закончим с ними. Письменные объяснения уже получены, осталось только сделать слепки их сознания. За завтрашний день мы должны успеть.

- Но их же пятеро, Хайшен! - ужаснулся граф.

- Займем вторую лабораторию и к вечеру закончим, людей у меня достаточно, только нужен будет второй медиум, я возьму Майал.

- Она в городе с отрядом, досточтимая.

- Тогда твою новую практикантку, Уинен.

- У нее еще нет кольца.

- Неважно, граф. Я возьму ее на завтрашний день.

Дейвин постучался в дверь малого кабинета князя за час до полуночи. Димитри, не поднимаясь из кресла, вопросительно взглянул на него, опустив книгу на колени.

- Посмотри, пресветлый князь. - Граф подал сюзерену схему, которую он рисовал, пока отряд Хайшен допрашивал Полину. - Это сегодняшнее, с дознания. Досточтимые ничего не могли с ней сделать весной, потому что она не приняла их мнение о себе, понимаешь?

- Ну да, Дейвин, она же сама сказала, убить ее можно, а принудить к чему-то - нет. Мы это уже видели одну луну назад. Но погоди, как, ты говоришь, она это сделала?

- Посмотри, мой князь, она берет ритмический рисунок и как бы танцует, проходя ситуацию, как маг проходит по Нити. Только вместо Нити она использует ритм.

- И при этом говорит, что никогда не колдовала... Интересно.

- Контакта с Потоком у нее точно не было, Хайшен проверила дополнительно.

- А если обстоятельства меняются?

- Она меняет ритм, и продолжает движение.

- Но что она сохраняет, Дейвин? Что у тебя здесь?

- Не знаю, мой князь. Не могу понять. У меня нет для этого слов. Хотя... Неужели она сама создает образ себя и потом придерживается именно его?

Воскресенье Полина провела со школьными досточтимыми. Постигая премудрости большой ролевой игры, и слушая рассказ о детском коллективе, монахи и монахини страдали, пытаясь вместить в голову эти новшества, и доводя Полину до отчаяния своим непониманием, пока не появился Айдиш и всех не спас.

Досточтимые собратья, - сказал он, - вспомните определение этой деятельности. "Детская игра - это способ научения быть и действовать в ситуациях, составляющих взрослую жизнь равноправного члена общества", - процитировал он, и добавил, - я же давал вам всем читать этот учебник. Это просто способ создать отдельные навыки, которые потом объединяются в деятельность взрослого. А большая ролевая игра, про которую мистрис Полина вам рассказывает, это промежуточный этап между игрой по правилам и деятельностью взрослого. Вы создаете условную, учебную ситуацию и даете отработать поведение для начала в ней, чтобы ваши воспитанники не впадали в оторопь при виде новых обстоятельств. Вы делаете обстоятельства как бы полузнакомыми для них, и тем самым побуждаете их осваивать дальше, раздвигая границы познанного.

- Полузнакомые обстоятельства, - протянул один из воспитателей, - да, так гораздо понятнее. Благодарю тебя, досточтимый собрат. Мы продумаем это вместе.

- Ну слава богу, - сказала Полина. - Мы закончили?

- Я бы на вашем месте, Полина Юрьевна, так не радовался, - заметил директор, и, вздохнув, добавил, - на своем, впрочем, тоже. Но да, на сегодня закончили.

Утром понедельника полицейских, забранных в Приозерск из Фрунзенского РУВД, взяли в работу мальчики и девочки Хайшен, заняв для этого не только две общие лаборатории, но и личную лабораторию князя. Свое помещение Дейвин не отдал, объяснив, что ловушка для фавнов тоже нужна срочно, и очень старательно не думая о том, что настоящей причиной было нежелание прикладывать руку к неприятностям для людей, с которыми он проработал вместе много времени даже по счету империи. Впрочем, полицейским это мало помогло. Бригада из менталиста, аналитика и следователя, выполняя приказ дознавателя, работала с каждым быстро и надежно, не очень заботясь о гуманизме, особенно по местным меркам. Кулейн, начав опрос первого из них, уже через полчаса поморщился и прокомментировал Ийс и писавшему в журнал Гоивелу - "да, это нам не позавчера...". Гоивел кивнул, не отрываясь от текста - "позавчера было гораздо интереснее, и знаешь, сильно проще".