19-я жена

Здесь я должна выполнить обещание, данное мною в самом начале этой книги. Я поклялась, что не умолчу о подробностях, какие вызывают наиболее острый интерес Читателя. Мой опыт чтения лекций, где бы они ни проходили, кто бы ни сидел в зале передо мной, свидетельствует о том, что задаются одни и те же вопросы. Эти вопросы трудно задавать в присутствии равных тебе участников собрания, но раньше или позже какая-нибудь отважная душа — чаще всего это бывает женщина — решается спросить. И тогда наступает великое облегчение в рядах присутствующих, ведь удовлетворено любопытство, мучившее каждого из них. Никогда не приходилось мне рассказывать свою историю без того, чтобы кто-то не задал вопроса о супружеских отношениях между Бригамом И мной. И теперь я удовлетворю ваше любопытство, сообщив, что эти отношения между Бригамом и мной прекратились за какое-то время до окончания третьего года моей жизни на ферме Форест-Фарм.

Теперь я поняла, что наши изменившиеся отношения обойдутся мне дорогой ценой. После того как Бригам выселил меня с фермы, я превратилась, как и множество других полигамных жен, более не посещаемых им по расписанию, всего лишь в финансовую обузу.

— Как же я смогу прокормить своих сыновей?

— Разведи огород. Работай иглой на заказ. Или бери белье в стирку.

— Брать белье в стирку! Мне приходится ходить по всей улице с ведром в руке, выпрашивая воду у соседей. Ты не знаешь… Нет, ты представить себе не можешь, каково мне просить эту воду! У этих людей… у этих добрых людей не хватает решимости выгнать меня с порога. Но ведь они тоже тяжело работают. А колодец не так уж глубок. С какой стати они должны делиться со мной своей водой?

— Да с такой стати, что они — Святые и им хорошо бы помнить, кто привел их сюда.

Его отвратительная злобность выплеснулась наружу. Она сочилась из него каплями пота, яростью и всепоглощающей ненавистью ко всему, что он видел перед собой. Пророк утратил свое величие, превратившись в раздражительного тучного старика. Его словно вынесло из моего дома. В тот момент я никак не могла подумать, что он больше никогда в нем не появится.

Чтобы облегчить свое финансовое положение, я решила брать жильцов. С той поры, как несколько лет назад завершилась прокладка железной дороги, Немормоны стали приезжать в Дезерет в таких количествах, каких мы никогда не видели ранее. Отелей, для того чтобы разместить приезжих, не хватало, и очень быстро среди Святых распространился обычай сдавать комнаты этим новым постояльцам на короткое и на более долгое время. Такая эволюция была очень странной для нашей столь изолированной Территории: Святые, никогда не знавшие ничего о внешнем мире, вдруг стали делить свои дома с вавилонскими чужаками. Конечно, каждый Святой Дезерета воспитывался на россказнях о порочности Немормонов: их богослужения фальшивы, они постоянно совершают прелюбодеяния, они пожирают своих младенцев! Хотя я верила не всем этим басням, у меня осталось общее впечатление, что я никогда не смогу доверять Немормону. В конце концов мой пустой кошелек одержал победу над моими предубеждениями, и я поместила объявление в газете «Дейли трибюн».

Первым человеком, откликнувшимся на объявление, оказался майор Джеймс Бертон Понд, ранее служивший в Висконсинском Третьем кавалерийском полку, сторонник Джона Брауна, [106]а теперь работавший репортером в самой «Дейли трибюн». Он явился ко мне в дом в полной форме, при сабле с серебряной рукоятью.

— Комната еще свободна?

— Плата — три доллара в неделю, — ответила я. — Включая питание. Стирка оплачивается дополнительно. Вам придется полюбить детей. У меня два сына — Джеймс, которому девять, и Лоренцо, ему восемь. Они хорошие мальчики, но они — мальчики и порой шумят. Вы можете собираться здесь или на террасе, но не на кухне и не в столовой. Гости должны покидать этот дом к десяти часам, а если вы… — Я замолкла, потому что майор Понд очень странно на меня смотрел. — Что-нибудь не так?

— А вы действительно миссис Янг?

Я ответила, что его информировали совершенно правильно.

— С чего это вдруг вы сдаете комнаты?

— У меня есть свободные комнаты и нет доходов. Я лучше буду брать жильцов, чем подвергать лишениям моих сыновей.

— А что же ваш муж?

— Вы хотите посмотреть комнату, майор Понд, или нет?