Читаем 19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов полностью

Ну а под занавес вот вам еще одна загадка, связанная с Кощеем. Тот самый знаменитый этнограф Афанасьев, записавший множество сказок в XIX веке, и вовсе был уверен, что Кощей Бессмертный – это Змей Горыныч. Он писал: «Как существо демоническое, змей в народных русских преданиях выступает нередко под именем Кощея Бессмертного. Значение того и другого в наших сказках совершенно тождественно: Кощей играет ту же роль скупого хранителя сокровищ и опасного похитителя красавиц, что и змей; оба они равно враждебны сказочным героям и свободно заменяют друг друга, так что в одной и той же сказке в одном варианте действующим лицом выводится змей, а в другом – Кощей».

Далеко не все ученые поддержали это предположение А. Афанасьева. Ведь наш русский Змей Горыныч, наверное, самый необычный из всех известных нам драконов: как европейских, так и китайских. Все мы с детства знаем: у Горыныча три головы. Так вот, и это заблуждение. Удивительно, но на самом деле в подлинных русских сказках вы не найдете его описания. Мы не знаем, сколько голов у него было, какого он цвета и вообще, есть ли у него крылья! Из сказок известно, что он летает, а вот как – большая загадка. Среди сказок, собранных Афанасьевым, в одной летает он и вовсе на крылатом коне, который под ним спотыкается. А в другой упоминаются его огненные крылья, как сопла у самолета. Зато, как и в случае с Бабой Ягой, сохранились старинные изображения Змея – на лубочных картинках он красного или черного цвета и имеет длинный хвост стрелой и мощные когтистые лапы. А вот количество голов у этого русского дракона – настоящая загадка. В большинстве сказок их и правда три, но встречается и пятиголовый, и семиголовый, и даже двенадцатиголовый (!) Змей Горыныч. И да, слово «Горыныч», на взгляд фольклористов, не указывает на связь Змея ни с «горой», ни с «горением». Согласно одной из версий, это отчество! В мифах славян существовало три великана-богатыря – Горыня, Дубыня и Усыня. Горыня властвовал над сферой гор, Дубыня (как следует из имени) хозяйничал в лесах, а Усыня под водой. Так вот, похоже, наш Змей – сын того самого Горыни.

Но и тут не все так просто. Ведь живет он не в горах, как положено заправскому дракону. Нет, Горыныч – оригинал: «Вдруг туча надвинулась, ветер зашумел, море всколыхалося – из синя моря змей выходит, в гору подымается». То есть он еще и водяной царь, «змей черноморский». В одном из записанных вариантов сказки Змей Горыныч спит «на камне в море, и храпит, так что на семь верст аж волна бьет». В общем, сильно напоминает мирового змея Ёрмунганда из скандинавской мифологии.

Впрочем, есть у нас и свои, оригинальные «хозяева вод». Так, знаменитый советский историк Б. А. Рыбаков писал о древнем новгородском культе поклонения змею-ящеру «Коркоделу», который жил под водой в Волхове. Это, кстати, тот самый водяной царь, у которого гостил тот самый Садко. На взгляд знаменитого историка, игра гусляра на берегу – крайне архаический слой. Это описание древнего обряда, посвященного «водяному царю», богу реки, Волхову, преобразующемуся в образ Коркодела. Этот-то водяной царь вполне может быть и прототипом Змея Горыныча. В XVII веке путешественник Адам Олеарий, побывавший в Новгороде, пишет о том, что там есть святилище какого-то водного божества, напоминающего крокодила!

Впрочем, у знаменитого советского академика Рыбакова была и еще более смелая гипотеза, объясняющая происхождение Змея Горыныча. В одном из древнерусских «поучений» начала XII века, осуждающем язычество, говорится: «В реку богиню нарицать и зверь живущ в ней яко бога нарицая требу творят». Процитирую Б. А. Рыбакова: «Возможно, что под “зверем, живущим в реке”, подразумевалась огромная ящерица, водившаяся в Восточной Европе вплоть до XVI в., когда таких ящериц видел С. Герберштейн во время путешествия в Московию. Образ такой ящерицы был конкретизацией очень архаичных представлений о Ящере, хозяине подземно-подводного мира»[28]. То есть прототип Змея Горыныча – на самом деле вымершее животное!

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография
Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография

Изучение социокультурной истории перевода и переводческих практик открывает новые перспективы в исследовании интеллектуальных сфер прошлого. Как человек в разные эпохи осмыслял общество? Каким образом культуры взаимодействовали в процессе обмена идеями? Как формировались новые системы понятий и представлений, определявшие развитие русской культуры в Новое время? Цель настоящего издания — исследовать трансфер, адаптацию и рецепцию основных европейских политических идей в России XVIII века сквозь призму переводов общественно-политических текстов. Авторы рассматривают перевод как «лабораторию», где понятия обретали свое специфическое значение в конкретных социальных и исторических контекстах.Книга делится на три тематических блока, в которых изучаются перенос/перевод отдельных политических понятий («деспотизм», «государство», «общество», «народ», «нация» и др.); речевые практики осмысления политики («медицинский дискурс», «монархический язык»); принципы перевода отдельных основополагающих текстов и роль переводчиков в создании новой социально-политической терминологии.

Ингрид Ширле , Мария Александровна Петрова , Олег Владимирович Русаковский , Рива Арсеновна Евстифеева , Татьяна Владимировна Артемьева

Литературоведение