1914–2014. Европа выходит из истории?

Мы достигли той точки, когда миру точно нужны правила игры. Слишком велико искушение противопоставить Запад и остальной мир. Это называется «оксидентализм». Простая, слишком простая и, заметим, очень далекая от гуманизма идея: имеет ли вообще смысл делить мир на две части? Он явно устроен сложнее. США располагают множеством преимуществ, которые прозорливо перечислил Режи Дебре: прежде всего это soft power – обработка умов и неразрывно с ней связанная претензия на то, что именно Америка воплощает универсальные ценности. Однако те же преимущества легко оборачиваются недостатками, если приводят к переоценке собственных сил и высокомерию. Но не страдает ли от него и Китай? Одно высокомерие рискует столкнуться с другим. Тем не менее Китаю есть в чем преподать нам урок мудрости. Страна Лао-цзы, Конфуция… и Сунь-цзы (не стоит забывать о стратегах), конечно, способна помыслить всю сложность мира так же хорошо, а, возможно, и лучше, чем западный дух в его самом отточенном воплощении. Китай мечтает вновь – через перераспределение мировых богатств – обрести ту роль, которую он играл в начале XIX в., до индустриальной революции в Европе. Это стремление вполне легитимно: усиление Китая уже глубоко изменило и изменит еще сильнее мировую иерархию коммерческих, индустриальных и финансовых игроков. Этот процесс точно не будет «гармоничным». Китайский мыслитель Янь Сюйтун пришел к следующему выводу: «Сегодня выборы стали общемировой нормой… Китай должен сделать демократию одним из тех моральных принципов, которые он продвигает»[138].

Все мы чувствуем, что в том маленьком и постоянно сужающемся мире, в котором мы живем, задача поддержания жизненного равновесия далеко не проста. Я имею в виду не только изменение климата, выбросы, вызывающие парниковый эффект, и загрязнение воздуха, воды, морей и почв, которыми человечество пользуется сообща. Помимо этого, я говорю о природных ресурсах, распределении богатств и о постоянно меняющихся контурах неравенства: на смену классической оппозиции «центра» и «периферии» постепенно приходит разрыв между «глобализированными элитами» (Зигмунд Бауман), получателями финансовой ренты, и народами, привязанными к своим локальным проблемам, как некогда крестьяне – к своим полям. Можно ли представить, чтобы в старых индустриальных странах попытки поставить под сомнение социальную систему, воздвигнутую благодаря длившейся больше века борьбе за права рабочих и демократию, не привели к чудовищным потрясениям и регрессу? Однако именно к этому неизбежно ведет сегодняшний коммерческий и финансовый дисбаланс, связанный с переводом собственности и производств. Наконец, не может не волновать, смогут ли люди договориться об общих правилах не только в Совете безопасности ООН и в стенах международных организаций, но и в Азии, с ее тысячелетними цивилизациями, на Ближнем Востоке, со всеми его проблемами, в степях Центральной Азии, в глубинах Африки, в мегаполисах будущего и в наших сегодняшних городах. За какими принципами, ценностями и нормами будущее?

Совершенно неясно, что будет с принципом национального суверенитета, который, по словам де Голля, неотделим от демократии как «две стороны одной медали». Сегодня ему противостоит право на интервенцию, которую всегда так легко объявить гуманитарной! Неудивительно, что в Совете безопасности развивающиеся страны регулярно поддерживают Китай и Россию, чтобы воспрепятствовать решениям, которые им кажутся посягательством на их собственный суверенитет. В мире столько нестабильных государств, что нельзя пренебрегать международным правом, которое определяется прежде всего Советом безопасности ООН. Как глупо было в 2011 г. использовать в Ливии «обязанность защищать» – этот принцип был признан ООН в 2005 г., но ведь не для того, чтобы оправдывать смену режимов! Идиотское искажение самой сути этого права разрушило с таким трудом найденный консенсус между Россией и Китаем, с одной стороны, и «тройкой западных стран» – с другой. Франция г-на Саркози решила присоединиться к «семье западных наций», позабыв о том, что со времен Революции 1789 г. и вплоть до де Голля она всегда считала себя старшей сестрой в большой семье народов мира. Какие бы маски он ни примерял, оксидентализм на деле часто оказывается прямой противоположностью гуманизма. Следуя совету Юбера Ведрина, президент республики Франсуа Олланд решил не отменять решения своего предшественника о том, что Франция возвращается в интегрированную военную структуру НАТО. Пусть так, но с одним условием: Франция должна добиться того, чтобы ее голос в НАТО звучал свободно и независимо, она не должна входить в группу по ядерному планированию Альянса, и ее долг – служить делу мира и свободы. Если она этого не сделает, то к чему была вся наша история, в первую очередь после 1789 г.? Можно ли допустить, чтобы столько жертв, принесенных во имя свободы, оказались тщетными?