1914 год. Начало

В марте 1909 г. под угрозой германского ультиматума Россия вынуждена была согласиться с аннексией. Вслед за ней это сделала и Сербия. По меткому выражению У. Черчилля, А. Эренталь, втянув в кризис Германию, использовал паровой молот, чтобы расколоть орех, и, что было гораздо хуже, «втянул Россию в публичное унижение», которое никто не собирался прощать¹⁶. Уходя в отставку в июне 1909 г. Б. фон Бюлов, по его собственному признанию, предостерегал кайзера и своего преемника Т. фон Бетман-Гольвега не повторять боснийской акции¹⁷. Между тем она не только легла тяжким бременем на русско-германо-австрийские отношения, но и на общую обстановку на Балканах. Первая и Вторая Балканские войны не решили ни одной из проблем полуострова, создав новые: Греция, Сербия и Болгария не смогли разделить Македонию, в тыл болгарам ударили румыны и прочее.

Политика уступок и компромиссов лишь ухудшила положение России и спровоцировала рост аппетитов среди политиков германо-австрийского блока. Именно после боснийского кризиса в Большом Генеральном штабе пришли к мысли о возможности коалиционной войны Германии против Франции, России и, вероятно, Англии¹⁸. Слабость провоцирует агрессию европейцев не в меньшей степени, чем азиатов. Сила доказательна по своей природе, и вдохновившись этим принципом, Германия и Австро-Венгрия организовали в 1914 г. провокацию против Сербии – несчастной страны, трижды ставшей жертвой агрессии западного мира в XX в. (Австро-Венгрия и кайзеровская Германия, гитлеровская Германия и фашистская Италия, США и НАТО). Один из организаторов и вдохновителей этой провокации – эрцгерцог Франц-Фердинанд стал заложником собственных планов. Его убийство запустило механизм германо-австрийского союза, вся сила которого была приведена в действие для повторения сценария 1908–1909 гг., но на этот раз в гораздо большем масштабе.

К войне так долго готовились, о ней так долго говорили, что, похоже, с ней смирились, как с неизбежным злом, которое обязательно придет, но все же, наверное, не завтра. Масштабные события, которых долго ждут, имеют свойство приходить неожиданно. «Первая мировая война разразилась внезапно, – вспоминал И. Г Эренбург, бывший в то время политическим эмигрантом во Франции, – затряслась земля под ногами… Все готовилось давно, но где-то в стороне, а разразилось внезапно»¹⁹. Отдыхавший в Баден-вейлере (южный Баден) вместе с женой депутат IV Думы С. И. Шидловский вспоминал о первой реакции местного общества на сараевское убийство: «Сначала не только нам, но и местным немцам в голову не приходило, что дело может дойти до войны, да еще такого мирового значения; однако местные жители, с которыми мне приходилось рассуждать еще ранее о германском милитаризме и которые вообще, как все южные немцы, были далеко не поклонники немецкого «пруссачества», говорили мне, что война должна быть непременно, так как напряжение германского милитаризма дошло до такой степени, что без своего рода отдушины дело продолжаться не может»²⁰.

Так, долгожданно и неожиданно, началась Первая мировая война, после которой неузнаваемо изменилась политическая карта Европы. Уходившие на фронт в августе 1914 г. мечтали о радостной и веселой войне, полной романтических подвигов и приключений, которая завершится прочным и справедливым миром. Война виделась сокрушительной и короткой, солдатам обещали, что они вернутся к своим домам уже к Рождеству. На деле сбылись лишь ожидания сокрушительных последствий. Военные потери были чудовищными: погибли около 9,5 млн солдат, матросов и офицеров, около 20 млн получили ранения разной степени тяжести. Русские потери составили 1,8 млн убитых и умерших²¹.

По разным подсчетам, около 5 млн гражданских лиц погибли в результате военных действий, перемещений и разного рода жестокости оккупационных режимов. Геноцид армян и ассирийцев в Оттоманской империи и Персии, проведенный младотурками, массовое уничтожение сербов и русин, организованное властями Австро-Венгрии, депортация еврейского и немецкого населения Прибалтики из прифронтовой полосы в глубь империи, реализованная по приказу Верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича (младшего), миллионы беженцев, уходивших в 1915 г. вслед за русскими войсками добровольно и принудительно – все это было так не похоже на романтические предания рыцарской войны. Оставим в стороне вопрос, насколько образ «красивой» войны XIX в. соответствовал действительности. То, что произошло, было несравнимо ни с чем, предшествующим 1914 г.

Веселой и радостной война не была, короткой – тоже. Начавшись 28 июля 1914 г. с нападения Австро-Венгрии на Сербию, она закончилась 11 ноября 1918 г. Формально хронологические рамки Первой мировой для Российской империи были более узкими – с 1 августа 1914 г., когда Германия объявила ей войну, по 2 (15) марта 1917 г., когда была свергнута монархия. И хотя Россия участвовала в войне еще год, вплоть до заключения Брестского мира, на самом деле это была уже агония старой страны, старой армии, старых устоев, старой жизни.