1917. Гибель великой империи. Трагедия страны и народа

Наставляют штыки. “Долой!”… Массы врываются в комнату… То, что называлось Временным правительством, тут… почти мертво физически <…>

– Именем Военно-революционного комитета Петроградского Совета объявляю Временное правительство низвергнутым, – декретирует Антонов. – Все арестованы…

Низвергнутые лепечут о защите от масс. Матросы выводят их из комнаты. Крики: “Керенского! Керенского!..” Он удрал накануне из Петрограда, чтобы привести войска с фронта.

По коридорам несется гул негодования, злобы, возмущения, крики… Арестованных ведут вниз… по двору… в ворота… через баррикады… на площадь Зимнего.

На площади крики солдатского негодования. “Расстрелять”… “Смерть… смерть”… Терещенко, Коновалову и еще кому-то наносится несколько ударов… Красногвардейцы унимают солдат. Кричат: “Не омрачайте пролетарского торжества”… Разъяренные солдаты оттесняются от арестованных. Красногвардейцы окружают кольцом бывшее правительство. “Вперед!” – Кольцо двинулось по Миллионной улице в Петропавловскую крепость. Уводят в казематы, созданные против революции. Солдатские массы колыхнулись за уводимыми, требуют вести не в Петропавловскую, а в Смольный».

Другов Федор Павлович, анархист:

«К этому времени на площади собрались все участники штурма. Ждали выхода арестованных министров. Для них уже были приготовлены машины. Мы уговорили толпу не делать никаких эксцессов министрам. Сделали узкий проход в толпе до автомобилей. Вот и они. Из толпы сыплются шуточки и остроты. Некоторые делали угрожающие движения. Все министры спокойно прошли сквозь строй к автомобилям. Один Маслов [министр земледелия – В.Р.], потеряв достоинство, впал в животный страх, увидев злобные рожи матросов и солдат. Увидев толпу, он шарахнулся назад, ухватился за сопровождающих и закричал: “Спасите, спасите меня!” Пришлось уговаривать его, что его не собираются убивать, что пугаться не стоит, перед ним обычный народ, просто он никогда не видел народа так близко, и поэтому ему страшно. Все же для Маслова пришлось специально раздвинуть проход, и шел он, сопровождаемый по бокам солдатами, уцепившись за них и с ужасом озираясь на матросов, которые нарочно делали ему страшные рожи. Передав охрану дворца караульной части, я поехал в Смольный».

ОБ АРЕСТЕ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА

(ИЗ ДОНЕСЕНИЯ В ВОЕННО-РЕВОЛЮЦИОННЫЙ КОМИТЕТ)

25 октября в 2 ч[аса] 10 мин[ут] ночи арестованы <…> по постановлению [Военно-революционного] комитета: контр-адмирал Вердеревский, министр государственного призрения Кишкин, министр торговли и промышленности Коновалов, министр земледелия Маслов, министр путей сообщения Ливеровский, управляющий военным министерством ген[ерал] Маниковский, министр труда Гвоздев, министр юстиции Малянтович, председатель экономического комитета Третьяков, генерал для поручений Борисов, государственный контролер Смирнов, министр просвещения Салазкин, министр финансов Бернацкий, министр иностранных дел Терещенко, помощники особоуполномоченного Временным правительством Рутенберг и Пальчинский, министр почт и телеграфов и внутренних дел Никитин и министр исповеданий Карташев.

Офицеры и юнкера обезоружены и отпущены, взяты три папки и портфель министра народного просвещения. Комендантом Зимнего дворца назначен делегат на второй Всероссийский съезд советов солдат Преображенского полка тов. Чудновский. Все министры отправлены в Петропавловскую крепость. Сопровождавший министра Терещенко подпор[учик] Чистяков скрылся.

Рид Джон, американский журналист:

«Я встал очень поздно. Когда я вышел на Невский, в Петропавловской крепости грянула полуденная пушка. День был сырой и холодный. Напротив запертых дверей Государственного банка стояло несколько солдат с винтовками с примкнутыми штыками.

“Вы чьи? – спросил я. – Вы за правительство?”