Читаем 1917. Разложение армии полностью

В 29-м корпусе настроение за истекшую неделю в связи с текущими событиями значительно ухудшилось. В 1-й стрелковой дивизии число сторонников мира, какого угодно, увеличилось. Даже в артиллерии был случай братания с немцами. Один из братавшихся стрелков задержан противником, который требует освобождения двух своих пленных, захваченных 1-м стрелковым полком. […]

В 40-м корпусе в связи с текущими событиями во всех частях настроение нервное. Сбивчивые и противоречивые сведения порождают недоверие и подозрительность, жажда мира склоняет многих в сторону большевиков. […]

4-я армия. За истекшую неделю с 27 октября по 2 ноября включительно в настроении некоторых частей армии произошло ухудшение. В общем же, настроение сравнительно удовлетворительно.

Во 2-м корпусе, в 84-й дивизии, настроение вполне удовлетворительно, в 27-й дивизии пошатнулось благодаря влитию частей расформированной 193-й дивизии и событиям внутри страны. […] Солдаты-агитаторы изолированы, и производится расследование. […] В 6-й стрелковой дивизии без перемен, в связи с последними событиями настроение выжидательное. Часть солдат высказывается за признание новой власти, главным образом вследствие стремления к миру.

Настроение в частях 8-го корпуса в связи с последними событиями приподнятое. […]

В 24-м корпусе настроение без изменений. Петроградские события отразились в полках слабо и разнообразно, в общем, за немногим исключением, отношение полков к большевизму отрицательное, хотя все же большевизм привлекает симпатией обещания мира, почему резолюции о поддержке Керенского выносятся незначительным большинством голосов. Полки 49-й дивизии к выступлению большевиков относятся отрицательно, исключая 195-й, 196-й полки и инженерные роты, открыто сочувствующие большевикам; в 196-м полку товарищи запрещают солдатам нести службу и ведут себя угрожающе по отношению к офицерам, исполняющим свои обязанности. Братание принимает широкие размеры. Минометчикам запрещено [стрелять] по противнику, артиллеристам-наблюдателям угрожают поднять на штыки в случае стрельбы. Отношение к дивизионному комитету в 195-м и 196-м полку и инженерной роте враждебное, а к полковым и ротным – терпимое, причем в 196-м полку и инженерной роте направление комитетов самое большевистское. В 48-й дивизии настроение и отношение к офицерам, как всегда, отличные.

В частях 30-го корпуса большевистская агитация – прочно обосновавшаяся […] В 284-м полку [71-й дивизии] настроение все время хорошее, в частях дивизии настроение удовлетворительное. Отношение к последним событиям – сдержанное. Ограниченное меньшинство солдат криком «ура» выразило удовольствие по поводу захвата власти большевиками, предполагая, что близок теперь мир, но когда стало известно, что Ленин находит невозможным немедленное заключение мира, энтузиазм быстро прошел, и по адресу большевиков даже слышны были угрозы.

Известия о занятии Петрограда правительственными войсками в массе солдат 80-й дивизии были встречены с удовлетворением. Отношение солдат к офицерам в дивизии натянутое, доверия мало. […]

В частях 36-го корпуса настроение в общем без перемен. В 15-й дивизии настроение нервное, главная причина коего однообразность пищи, плохая одежда; при посадке эшелона 58-го полка солдаты отказались погрузить мешки с овсом, и эта работа была выполнена офицерами. […]

8-я армия. Настроение частей, по донесениям комкоров, следующее: 11-й корпус, 32-я и 165-я дивизии сочувствуют выступлению большевиков. В 165-й дивизии делались попытки к братанию с противником. Комитеты братание порицают, но решили вести организованные переговоры об условиях заключения мира. В 12-й дивизии выступление большевиков не производит большого впечатления и скорее осуждается, как начавшееся перед самыми выборами в Учредительное собрание; случаев неисполнений приказаний не было.

В 23-м корпусе настроение 59-й и 79-й дивизий спокойное и апатичное; [ждут] заключения мира, жалуются на плохую пищу и обмундирование. Братания с противником нет. […] 33-й корпус. В 1-й Заамурской дивизии отношение офицеров, комитетов и сознательных солдат к выступлению большевиков отрицательное. Настроение остальной массы повышенное. Отношение к выборам в Учредительное собрание безразличное, случаев явного отказа выполнения боевых приказов не было. […] Отношение к офицерам враждебное, имели место случаи занятия солдатами помещений, отведенных офицерам, настроение офицеров угнетенное, отношение к службе безразличное. […] В общем, по мнению комкора, выступление большевиков несомненно заронило искру в массе, вообще отличавшуюся напряженностью своего состояния. На этой почве идет новое брожение, ищущее выхода, но пока не проявившееся в определенной и резкой форме. […] Настроение артиллерийских частей более устойчивое, но отражает и будет отражать настроение пехотной массы. […]

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука