1917

«Так называемая демократия есть фальшивка, ложная выборность и поддельное голосование. В современных бюрократических системах, зарождение которых произошло в середине девятнадцатого века, феодальная организация, если можно так выразиться, была поднята на более высокий уровень…

Невероятное усложнение и пропагандистский вал искусно внедряемых в массы неверных представлений, окруживших непроходимым туманом всю банковскую систему, каковые являются главным орудием, с помощью которых иерархи экспроприируют и контролируют богатство… общества, – самое явное и убедительное свидетельство глубокой трансформации, происшедшей с феодально-олигархической организацией в новую эру. Запад перешёл от… аграрной организации, стоявшей на спинах лишённых гражданских прав рабов, к высокомеханизированному постиндустриальному улью, который высасывает все силы и соки из точно таких же бесправных „белых и синих воротничков“, закладывающих свои жизни ради возможности купить безделушки и приманки современного общества потребления…

Теперь не видно прежних, сидевших в замках лордов, требующих дани, – теперь для достижения той же цели лорды полагаются на банковские счета, в то время как лизоблюды из среднего класса – учёные и публицисты – остаются верны своей синомосии (у Фукидида – нечто вроде клятвы верности закулисному клану. – С.К.)…».

Препарата высказался и более определённо, имея в виду теневые «клубы элиты»:

«„Клубы“ действуют, управляют, воспитывают и мыслят как компактная, тесно спаянная олигархия, привлекающая к сотрудничеству средний класс, который она использует как фильтр между собой и пушечным мясом – простолюдинами. В так называемом демократическом выборе, который в настоящее время представляет собой наиболее хитроумную модель олигархического правления, электорат по-прежнему не имеет никакого влияния, а политическая способность есть не что иное, как иное название силы убеждения, необходимой для построения „консенсуса“ вокруг жизненно важных решений, которые принимаются отнюдь не избирателями»…

Препарата верно уловил, что описанные им элитарные клубы приступили к созданию современных бюрократических систем в интересах олигархии с середины XIX века. Однако он не отметил (а скорее всего, просто не понял), что такой шаг со стороны элиты был обусловлен появлением в сфере политической мысли новой революционной теории – раннего марксизма, рождение которого ознаменовалось изданием в Лондоне в феврале 1848 года «Манифеста Коммунистической партии». Умные элитарии сразу поняли, что если пролетарии, как их к тому призывали Маркс и Энгельс, объединятся в целях обретения политической власти, уничтожающей частную собственность на средства производства, то привилегии элитариев исчезнут раз и навсегда.

Тот, кто не работал, сидя на денежном мешке, желал есть, не работая и впредь. А для этого надо было начинать глубокую трансформацию уже неэффективной феодально-олигархической организации общества и властвовать над «чернью» не кнутом, а разделяя её и соблазняя часть мировой черни приманками общества потребления.