1920 год. Советско-польская война

Пора объяснить, что это за загадочная 7-я армия. Несмотря на такое громкое название, она состояла из одной еще только формирующейся дивизии – второй литовско-белорусской. Эта дивизия насчитывала в своем составе 2700 штыков и использовалась для наблюдения и прикрытия тогдашней демаркационной линии между нами и Литвой на протяжении более сотни километров. Это значит, что сам только сбор разбросанных по этой линии постов занял бы несколько дней. Громкое же название осталось после ее практической ликвидации, когда численный состав этого формирования был значительно больший. Таким образом, неясная формулировка приказа ген. Шептицкого, заранее предрекающая эвакуацию важнейшего политического центра – Вильно, по-моему, давала право командующему 1-й армией разредить свои силы на северном участке, тем более что непосредственный начальник, видимо, не проявлял особого беспокойства в отношении этого фланга. Не мог же командующий 1-й армией предполагать, что генерал Шептицкий оценивает боеспособность «7-й армии» выше, чем она была на самом деле. Я не хочу далее анализировать это решение, так как вообще стараюсь избегать, как я их называю, «стыдливых уголков истории». Отмечу только факт, необходимый для понимания операции с нашей стороны: приказ ген. Шептицкого от 5 июля после нашего тактического поражения в ходе боев 4 и 5 июля заставил нашу армию, отступающую после сражения, принять неестественную и не отвечающую обстановке группировку. Такое построение предполагало ее более сильный правый фланг, тесно связанный с левым флангом 4-й армии, в которую уже был направлен приказ об отступлении. Создавалось впечатление, что находившаяся до сих пор в безопасности 4-я армия должна опираться на свою потрепанную в боях соседку, причем опираться на ее южный фланг, усиленный за счет ослабления северного, прикрывающего западное направление на главный политический центр страны – Вильно. Этот приказ имел тяжелые последствия не только для Вильно, но и, как увидим дальше, для всего фронта. Несчастный приказ ген. Шептицкого, стягивающий к левому флангу 4-й армии большую часть сил 1-й армии, мог бы объясняться замыслом перегруппировать силы для проведения контракции. Но в этом случае приказ явно бы опоздал. Для контракции 4-й армии самое подходящее время было 4 и 5 июля, когда ее активная помощь соседней армии, ведущей тяжелые бои с превосходящими силами противника, наверняка оказала бы большое влияние на положение дел. Но тогда 4-я армия, в соответствии с окопным образом мышления, стояла в бездействии, наблюдая за схваткой на севере, и пошевелилась лишь для того, чтобы соорудить, говоря окопным языком, отсечную позицию на очередном извилистом ручейке – речке Понья. Непростительная пассивность 4-й армии проявилась и в совершенно неоправданной потере времени, т. к. она начала отступление только 7 июля. Я не хочу здесь анализировать причины такой задержки, потому что на фоне многочисленных событий, которые произошли позже, эти день-два не имели, по-моему, особого стратегического значения. Я отмечаю этот факт только для того, чтобы показать, что, если п. Тухачевский, как я указывал выше, 6-е и, по всей видимости, 7 июля просто-напросто подарил нам, совершая в пустоте свои маневры, то мы, рассуждая о контракции, а на деле придерживаясь принципа абсолютно пассивного сопротивления, не только не воспользовались этими днями, но и с лихвой вернули их п. Тухачевскому. Добавлю, что приказ об отходе 4-й армии был отправлен из Варшавы 6 июля.

Так или иначе начиная с 7 июля отступление как 4-й, так и 1-й армий шло полным ходом на запад. Отход 1-й армии протекал в основном вне контакта с противником; были лишь незначительные стычки между дозорами. 4-я армия в первые дни имела определенные трудности, но потом отступала уже беспрепятственно, все больше отрываясь от противника. В качестве стратегической цели отступления генерал Шептицкий назначил занятие длинной линии германских окопов. В них вплоть до южной оконечности озера Свирь должны были плечом к плечу занять позиции наши дивизии, и только две из них – 8-я и 2-я литовско-белорусская – располагались вне этих окопов.