1940hr (СИ)

Война застала гражданскую авиацию советского союза и конкретно авиацию авиаклуба МЗГА во время интенсивного роста количества самолётов. На стоянках, в ангарах, подземных эллингах, стояло множество самых разных самолётов, сотни военно-транспортных антош и Илюш, но особняком среди них выделялось авиакрыло, полностью укомплектованное тяжёлыми дальними бомбардировщиками. Это были уникальные машины, совершенно не похожие на самолёты советского союза. Они были созданы в последние несколько дней, пока только две машины, которые обкатывали на земле. Сделаны они были на основе грузового самолёта Антей. Но он очень сильно отличался от привычных даже в двадцать первом веке форм. Двигали самолёт восемь моторов, с тандемными винтами, по два четырёхлопастных винта на мотор. Крылья были прямые, и на треть длиннее, чем у Антея, это обеспечивало небесному гиганту огромную полезную нагрузку - он мог поднять за раз сто пятьдесят тонн бомб, не считая прочей нагрузки, вроде держателей и устройств сброса. Самолёт мог летать очень-очень высоко, на высоте, недосягаемой для ПВО и истребителей противника - до восемнадцати-двадцати километров. Но лучше всего себя чувствовал на десяти-двенадцати километрах.

А вот дальше начиналась фантастика. Установленные на самолёте двигатели-репульсоры позволяли ему поднимать гораздо больший вес, чем обычный самолёт. Правда, при отказе репульсоров пришлось бы сбросить большую часть этого веса, но... сам факт. Самолёт без особого труда поднимал триста тонн бомб, мог бы и четыреста, но... это уже слишком для фюзеляжа.

Грузовой вариант самолёта заменял один сразу пять Антеев, правда, в отличие от них, работал на реакторе. Взлёт гиганта не требовал особо длинной полосы, потому что репульсоры позволяли оторвать его от земли раньше, чем он наберёт нужную скорость. Вертикально, правда, он мог взлететь только с грузом до ста тонн. При этом он разворачивал свои крылья вверх, винтами помогая репульсорам поднять себя наверх. Тяга у восьми двухвинтовых двигателей была огромна.

Гиганты стояли на МЗГА и когда Иванов прилетел, первым делом он заметил это творение сумрачного гения Берси. И приказал, ещё до посадки, готовить оба к вылету и загрузить пятисоткилограммовыми бомбами под завязку. А это больше пятисот бомб! Берси начал выполнять задачу. Первый самолёт загружался исключительно полутонными бомбами, обычными ОФ, второй же, по решению шефа, загружали исключительно особыми бомбами, которые мог сбрасывать только этот самолёт. Обычно бомбы класса М сбрасывались из военных транспортников, но тут была особая ситуация. Самолёт имел крепления под крыльями для двух бомб М-класса, и ещё пять мог взять в фюзеляж. Сама по себе М-бомба это огромная дура в двадцать тонн весом. Начинка её состояла из смеси множества сжиженных газов, дающих превосходный объёмный взрыв. Двадцать тонн смеси - это очень немало. Но главное, как она была распределена - М-бомба разделялась на четыре сегмента, который разлетались в стороны, выпуская за собой шлейф из газов, увеличивая тем самым область поражения в разы. Благодаря редкому газу, полученному с помощью детонита, от обычных они отличались устойчивой, быстрой вспышкой, которая сжигала всё. Надёжнее, чем простой ОДАБ. Как известно, объёмные взрывы крайне мощны, хотя не имеют осколочного действия, против одиночной цели надёжней не найти.

* * * *

Самая первая боевая операция готовилась быстро и вылет был эпичен. Весь аэродром МЗГА с четырьмя полосами на целый час остановил гражданские рейсы и начались взлёты. Все наличные бомбардировщики, которые мы держали у себя, поднимались в воздух. Крылатая армада - два "Громилы", и следом за ним - двадцать шесть бомбардировщиков-двадцатитонников, Ту-85. И следом за ними, за нами, взлетели истребители. Это были классические истребители, по типу Мустангов, вооружённые двумя 37-мм пушками. Скорость у нас была приличная, громилы сразу начали карабкаться наверх, а я - сидел в кабине первого громилы, смотря сверху на бомбардировочную эскадру. Как и раньше, я не собирался информировать других о том, как и что я делаю. Но повеселиться хотелось - тем более, что до вступления в бой Бегемотов ещё довольно долго. Мы летели. Шум моторов успокаивал, облака остались далеко внизу, впереди было только синее небо. Я сверху наблюдал за показаниями РЛС и думал. Думал, что и где бомбить, конкретной цели у меня не было. По крайней мере, сейчас. Берси видел всё с небес, со спутников, поэтому выдал пару привлекательных целей для бомбёжки. Но больше было простых гитлеровских позиций - огромная армия, движущаяся по советской территории с некоторыми осложнениями в виде взорванных мостов и испорченной железной дороги, продвигалась в сторону Минска.

Мы с Берси вовсю обсуждали планы по строительству самолётов-спидеров, сверхтяжёлых машин со спидерным основанием, как у вертолёта Левиафан и самолётными крыльями. Берси объяснял свою идею:

- Видишь ли, шеф, один хрен мы свои технологии не передадим. А так мы гарантируем, что самолёт не попадёт в руки врага.