1941. Разгром Западного фронта

Вот еще одно подтверждение. По данным из все того же «Начального периода…» под редакцией Д. Гланца, в июне 1941 г. на Восточном фронте вермахта действовало около 250 танков и САУ, не входивших в состав танковых групп. Шесть отдельных батальонов по 18 машин каждый находились по два в каждой группе армий, остальные танки и самоходки были в составе отдельных батарей по 7 машин и придавались пехотным дивизиям. Но это данные официальные. В реальности же, на чем немцы и по сей день стараются не заострять внимание, бронетехники, брошенной в бой против частей Красной Армии в июне 1941 r., было намного больше. В статье «Французская бронетехника на Восточном фронте» на бронесайте В. Чобитка приведены очень интересные данные на этот счет. В ней убедительно доказывается, что сотни трофейных французских танков, БА и транспортеров активно использовались вермахтом (по своему прямому назначению или как шасси для размещения артустановок — противотанковых, зенитных и пр.) уже в июне 1941 г., причем часто в тех частях и подразделениях, где, по официальным данным, их не было и быть не могло. В частности, на Украине, в районе Владимир-Волынского, 22 июня батарею 152-мм гаубиц лейтенанта В. С. Петрова (она входила в состав 92-го ОАД 2-го Владимир-Волынского УРа) атаковали немецкие танки. После нескольких выстрелов с близкой дистанции два танка буквально разлетелись на части, остальные ретировались. Из найденных среди обломков документов явствовало, что танки принадлежали разведбатальону 14-й танковой дивизии вермахта, на приборных панелях были нанесены фосфоресцирующие надписи по-французски. По официальным немецким документам, 36-й танковый полк 14-й ТД был укомплектован исключительно немецкой техникой, а в дивизионном 40-м РБ были только бронемашины.

В ходе боев в районе Луцк — Ровно — Броды 20-я танковая дивизия 9-го мехкорпуса (командир дивизии — полковник М. Е. Катуков) столкнулась с 13-й ТД 14-го корпуса 1-й танковой группы. Поле боя осталось за катуковцами, при осмотре были обнаружены подбитые немецкие и чехословацкие танки, что вполне объяснимо, а также танки типов «Рено», «Шнейдер-Крезо» и английские танкетки «Карден-Ллойд», что объяснить уже не так просто. С «ренушками» вроде бы все ясно — или R-35, или «Гочкис» Н-35\39, — но и их не должно было быть. А вот со «Шнейдер-Крезо» все намного сложнее. Эта фирма выпускала только средние двухпушечные B-1bis, которые до 1942 г. (опять-таки по немецким данным) находились на складах на консервации. Также автор статьи пишет, что еще 4 июня 1941 г. был сформирован 102-й огнеметный батальон, оснащенный линейными и огнеметными танками B-1bis. Он входил в состав 4-го армейского корпуса 17-й полевой армии ГА «Юг» и действовал в летних боях при прорывах укрепленных районов. В июне на Восточном фронте вермахта действовали шесть бронепоездов с установленными на специальные платформы новейшими средними танками «Сомуа» S-35. По откидным аппарелям танки могли съезжать на землю, чтобы принять бой в составе так называемых «десантных групп». Бронепоезда № 26, 27, 28 имели в своем составе по 3 танка, №№ 29, 30, 31 — по два. «Сомуа» БЕПО № 28 были приданы 45-й пехотной дивизии вермахта при осаде Брестской крепости.

Следовательно, можно считать установленным, что в составе бронетанковых частей вермахта (собственно танковые группы) и вне их с 22 июня 1941 г. применялась не только та бронетехника, существование которой подтверждено документально, но и масса «неучтенной», в том числе трофейной, как после ее переделки или модернизации, так и без оной. Разбираться, что там на гусеницах или колесах действовало против советских пограничников или пехотинцев, а потом и против танкистов, зачастую было некогда, фиксировались лишь факты: атака при поддержке танков, атака при поддержке БА или БТР, атака при поддержке САУ.