1941. «Сталинские соколы» против Люфтваффе

Отвлекаясь от других результатов подобного шага, отметим, что время для таких действий уже было упущено. В середине мая вермахт практически завершал последние приготовления к агрессии. Наша страна, как теперь известно, отстала в развертывании Вооруженных сил у границы примерно на 25 суток. К тому же И.В. Сталин отлично понимал, что подобный «контрудар» будет иметь самые негативные политические последствия: Германия вполне может заключить мир с Великобританией, за спиной которой стояли Соединенные Штаты, и Советскому Союзу придется противостоять мощнейшей коалиции мировых держав. Допустить этого он не мог. Думается, эти соображения отчасти объясняют столь осторожное поведение советского вождя накануне войны. И шок у Сталина в последних числах июня 1941 г., когда он никого не принимал в рабочем кабинете в Кремле, о чем много писали в последние годы историки, вызвало не вторжение Гитлера, обманувшего его, а осознание того факта, что Красная Армия в целом оказалась не готова к отражению агрессии, понесла в первые же дни войны огромные потери.

Отметим еще один важный аспект: никаких сопроводительных документов, выпущенных в развитие боевого приказа («главного плана наступления»), не опубликовано до сих пор. Если бы они существовали и были переданы в войска перед началом войны, то, вполне вероятно, могли оказаться в руках наших противников, скажем, в конце июня — начале июля 1941 г. Несомненно, гитлеровская Германия использовала бы такой важный козырь в пропагандистской войне.

А вот с утверждением М.И. Мельтюхова о том, что при планировании весной 1941 г. наступательных операций Красной Армии в случае начала войны основным направлением считалось «южное», можно согласиться. В одном из документов, который он цитирует, утверждается: «Наиболее выгодным является развертывание наших главных сил к югу от р. Припять с тем, чтобы мощными ударами на Люблин, Радом и на Краков поставить себе первую стратегическую цель: разбить главные силы немцев и в первый этап войны отрезать Германию от балканских стран, лишить ее важнейших экономических баз и решительно воздействовать на балканские страны в вопросах участия их в войне против нас» [3].

Все-таки в приведенной выше цитате больше политики, чем военной стратегии. Насколько известно, наступательных действий от войск, скажем, Одесского военного округа в первые дни войны не требовали. А вот перед авиаторами командование поставило гораздо более ясные цели. В частности, после завершения сосредоточения авиация Главного командования и ВВС Черноморского флота должны были вскрыть базирование неприятеля в Румынии, после чего нанести решительный удар по немецко-румынской авиации, крупным портам, нефтехранилищам и базам, а также другим важным объектам.

Личный состав Военной школы пилотов у самолета IAR-14

Возникает вопрос: почему именно в Румынии находилось большинство целей для наших авиасоединений, расположенных на южном фланге, ведь отношения с Венгрией, Болгарией или, скажем, Турцией у Советского Союза были не многим лучше?

Здесь необходимо рассмотреть некоторые важные предшествующие события в советско-румынских отношениях. В конце марта 1940 г. председатель СНК СССР В.М. Молотов на сессии Верховного Совета заявил, что наша страна никогда не признавала захвата Румынией Бессарабии, и вскоре началась концентрация советских наземных войск и авиации в районе границы между двумя странами, которые перебрасывались в значительной степени с финского фронта, где завершилась «зимняя война». К июню позиции Франции, на которую традиционно ориентировалась Румыния, оказались сильно ослаблены. Поэтому одновременно с ответным развертыванием крупной группировки своей армии румыны обратились за поддержкой к немцам. Но министр иностранных дел Германии Й. Риббентроп проинструктировал через своего посла МИД Румынии: Бессарабию и северную часть Буковины лучше отдать русским без боя, время для которого еще не пришло. Фактически румынские войска были выведены, а советские до конца июня введены на указанную территорию. В Румынии правительство Татереску объявило трехдневный траур.

Если к сказанному добавить, что территориальные претензии к Румынии имели также Болгария и Венгрия (они претендовали на Южную Добруджу и Северную Трансильванию соответственно), то можно понять состояние националистически настроленной верхушки да и многих рядовых граждан этой страны. В Румынии возник кризис власти. 6 сентября Кароль II отрекся от престола в пользу своего 18-летнего сына Михая I, а к фактическому руководству пришла полуфашистская организация легионеров во главе с генералом Й. Антонеску.