1952

Захожу после боя в зоопарк. Вспоминаю про рассказ Сальникова и решаю проверить сообразительность наших «предков». Но давать хлеб мне не разрешили, мол, купите банан. Денег было жалко и я решил просто посмотреть. В обезьяньем питомнике самец отнял у самки два банана и сел на парапет маленького бассейна полакомиться. Начинает чистить первый банан, тот обламывается под корень и падает на дно бассейна. Самец, медитируя смотрит в воду, очевидно, ожидая, что банан всплывёт, но он не дерьмо — утонул так утонул. В ход пошёл второй банан. Почищен с мерами предосторожности. Первый укус и… что такое⁈ Второй банан тоже на дне! Шимпанзе плюнул с досады в бассейн, почесал свой бок и, переваливаясь, как утка, пошёл к раздаточному столу ожидать новую порцию подношений…

Это Вы на что намекаете? На бокс и на футбол? Я идти на дно не собираюсь!

В раздел «Истеричка» добавлен один балл.

Мари пришла на свидание в турецкое кафе. Я уже был здесь вчера и оценил качество напитка. Спрашиваю:

— Хотите я угощу Вас кофе с ароматом из которого сделаны мечты!

Мари, после глотка кофе, сделала блаженное лицо и простонала, как во время оргазма. Сидящая рядом женщина наблюдала за нами и, позвав официанта, сказала, кивнув на Мари:

— Подайте мне тоже самое, что ей!

Мари увидела это и, отхлебнув, издала второй громкий стон. Все женщины в кафе принялись звать официанта.

18 июля 1952 года. Хельсинки.

С четвертьфинальных поединков перед боем проходит пресс-конференция участвующих боксёров для спортивных журналистов. Мой соперник — канадец Леонард Уолтерс рассказывает, как его семье плохо жилось в СССР:

— Нас из Лемберга(Львова) перед войной отправили в Сибирь. Мой отец был раввином и открыто протестовал против Советской власти. За это нас и сослали. В сорок втором мы сумели переправиться в Канаду, где я и начал заниматься боксом. В Польше у нас был свой дом, а из-за коммунистов нам пришлось всё бросить!

Журналисты строчат в блокноты эту душещипательную историю. Я поднимаю руку и задаю вопрос представителю богом избранного народа:

— Скажите, а местные русские в Сибири жили лучше, чем вы?

— Нет. Не лучше.

— А что стало с вашими родственниками, кого русские не вывезли в Сибирь?

— Через год, когда пришли немецкие войска — их убили украинцы-полицаи.

— Получается, что русские вас спасли?

Уолтерс задумывается:

— Получается так.

— Так чем же вы не довольны?

Канадец настроен решительно и после начла боя прёт, как танк. Я, уходя от града ударов, постоянно натыкаюсь на подушку то в одном углу ринга, то в другом. Внимательный соперник при моих контрударах тут же разрывает дистанцию и уходит в защиту.

В конце раунда перехватываю инициативу и бью канадца в ближнем бою. Он «ложится на крыло» и падает боком на канат. Пытаюсь его добить, но соперник хватает мои руки в тиски и, переваливаясь через канат, увлекает меня с ринга за собой прямо на судейский столик. Вопли восторга и смех в зале.

Второй раунд. Атакую и ухожу, атакую и ухожу. Канадец, доведённый до каления моими «камбэками», решается на атаку. Наносит прямой левой в мою защиту и тут же правой в открывшееся, типа случайно, «окно». Я, ожидая удара, уже начал перемещение. Соперник, пронзив перчаткой пустоту, «проваливается» вперёд и начинает разворот в мою сторону. Тут же бью свой коронный удар снизу — апперкот. Хорошо так попадаю. Голова канадца резко дёргается вверх, посылая ощеренный кадр в глубины Вселенной. Затем соперник складывает «лапки» на животе и, отклоняясь назад, рушится на помост ринга. Глубокий нокаут. Можно не считать. Отхожу в угол ринга, подпрыгивая на мягком покрытии. Подмигиваю Мари.

19 июля 1952 года. Хельсинки.

Утро. Олимпийский стадион. Вместе со сборниками я в белом костюме прошёл в этот ненастный день под трибунами. По сравнению с церемонией Московской Олимпиады 1980 года, нынешнее действо выглядело затянутым и скучным.

Спортсмены из английских колоний хотели пройтись на открытии под белым флагом Международного Олимпийского комитета, но это не было разрешено, так как в правилах МОК точно оговаривалась необходимость использования государственного флага. Пошли под флагами Великобритании.

Сначала председатель Оргкомитета поприветствовал участников Олимпиады на финском, шведском, французском и английском языках. Затем выступил президент Финляндии. Зажгли олимпийский огонь. Вот, собственно, и всё интересное.

После окончания церемонии открытия, идём с Мари погулять в сторону пляжа. Взяли в киоске по бутылке новомодной Кока-колы. Пасмурное небо сменилось солнечным и мне в белом пиджаке стало жарко. На пляже у Олимпийской деревни было немного людей, в основном — спортсмены, переодевшиеся в Олимпийской деревне. Мари увидела группу соотечественников и приветливо помахала им рукой. Знакомимся.

Мари представляет меня как боксёра, футболиста и хоккеиста сборной СССР.