1971. Агент влияния

– Я уже как-то отвечал на этот вопрос – мне все равно, кто какого цвета кожи. Человек, воспитанный в СССР, не может быть не только нацистом, но и ксенофобом! (А вот это, увы, брехня! Еще как может!) Мне все равно, кто какой нации и какого цвета кожи. Я всего лишь рассказал, что видел, спустившись в метрополитен. Если бы это были белые, я сказал бы то же самое.

– Хорошо, Майкл… твоя теория интересна. Но перейдем все-таки к литературе. Итак, твои книги имеют грандиозный успех, спрогнозировать который не могли самые смелые аналитики. Люди будто свихнулись на фэнтези, и конкретно на твоих книгах. Ты знаешь, что к нам в телекомпанию после репортажей о тебе приходят сотни и тысячи писем с просьбой дать твой адрес? И это не только девушки и женщины, это и подростки, и взрослые мужчины! Все хотят пообщаться с тобой лично! Я слышала, что вроде как в Лос-Анджелесе образовался клуб твоих фанатов. Они собираются в кафе и обсуждают твои романы, делая ставки на то, как разовьется сюжет следующей книги! Как тебе нравится такое известие? Вот, смотри. Мы захватили к тебе эти письма!

И тут передо мной на пол полился поток конвертов (притащили двое подручных Синди). Их и в самом деле были сотни и тысячи – конверты засыпали весь пол между мной и Синди, я утонул выше щиколотки в этих «мессагах», и честно сказать, не знал, что сейчас мне делать. Что я должен сказать? Ничего в голову не приходит.

Но… собрался с силами и выдал:

– Мне приятно внимание людей к моей скромной персоне (Синди фыркнула – мол, тоже мне скромник!). И я очень рад, что им нравятся мои книги. Но прошу, не надо меня преследовать! Не надо приезжать к моему дому! Я люблю уединение, а если вам хочется получить автограф – мой издатель организует автограф-сессию, и я будут расписываться на книжках, пока рука моя не отсохнет. А что касается фанатов… А почему бы и нет? Если есть фанаты у футболистов – писатели чем хуже? Кто-то создал фан-клуб? Это его право. Не возбраняется.

– Хорошо. Тогда скажи вот какую вещь, Майкл… В новой своей книге ты описал некого Сириуса Блэка, учителя единоборств и преподавателя защитной магии. И вот на что люди обратили внимание – ты похож на этого самого Сириуса один в один! Как ты это объяснишь?

– Никак! – Я лучезарно улыбнулся. – Ну как я это могу объяснить? Человек похож на героя книги или наоборот? Герой книги похож на конкретного человека?

– Сэр Майкл, не хитри! – Синди лукаво прищурилась и погрозила мне пальцем. – Твой Сириус Блэк похож на тебя, как две капли воды! Как так получилось?

– Ох, не знаю… – Я сокрушенно помотал головой. – Ну вот получилось, и все тут! Мало ли кто на кого похож?!

– А может, все не так просто? Может, ты рассказываешь историю своей жизни? И на самом деле ты… волшебник?! Признавайся! Сейчас же! Читатели должны знать правду!

– Только под присягой! И вообще, какая правда может быть у писателя-фантаста? Я же врун! Я сказочник! Я придумываю сказочные истории, сижу и целый день пишу все, что приходит в голову!

– Кстати, Майкл, а может и правда существовать Хогвардс?

– Почему нет? Вселенная бесконечна, и я точно знаю, что где-то в этой бесконечной Вселенной сейчас мальчик Гарри разговаривает со змеями, и злобный Воланд строит свои коварные планы возвращения в этот мир. И Сириус Блэк где-то есть… и Хогвардс с его учениками! Все, что придумывают писатели, все это где-то существует. И мои читатели, дети, мечтайте! Ждите! Вдруг завтра в вашу форточку влетит белая сова и принесет вам письмо: «Вы зачислены в школу магии Хогвардс». И ваша жизнь будет совсем другой…

– Ох, Майкл… вы вселяете надежду в детей, обманываете их… Разве это правильно?

– Я не обманываю. Я даю мечту! Мечтайте, любите, держитесь! Все будет хорошо! Обязательно все будет хорошо. Ведь иначе и быть не может!

Вру, конечно. Может. Еще как может! Но зачем детям об этом говорить?

– И все-таки, Майкл, ты ловко увернулся от ответа – ты Сириус Блэк или нет?!

– Разве увернулся?! А я и не заметил!

– Ладно, хитрец, пойдем дальше. Скажи, Майкл, как ты относишься к политике?

– Никак не отношусь. Я не политик.

– Опять ускользаешь! Ты скользкий, как угорь! Но я сейчас загоню тебя в ловушку, все равно загоню! Ну-ка, ответь, как ты относишься к политике Советского Союза? Ты согласен с тем, что делает твоя страна?

– Где-то согласен, где-то – нет, но обсуждать мою страну я буду с моими согражданами. Извини, Синди.

– Боишься? Не можешь ничего говорить о своем правительстве? Вот все вы, советские, такие! Боитесь!

– А чего мне бояться? Я ничего плохого не совершал! (Если не считать расстрела маньяков, убийства бандитов и милиционеров-«оборотней». Впрочем, разве это плохо?) А у нас в стране просто так в тюрьму не сажают. (Если бы так… но я точно буду обсуждать это не с тобой! И не на весь мир!)

– Хорошо. Не хочешь про свою страну – поговорим про нашу. Ты уже изложил свою «Теорию разбитых окон». Может быть, тогда поделишься, что ждет США впереди? Ты же фантаст! Предскажи судьбу нашей страны! И вообще – мира! Побудь футурологом!