1971. Восхождение

И, честно сказать, сам не ожидал, насколько успешно мои книги начали продаваться. Нет, так-то я знал, что продаваться они будут хорошо – конкурентов-то нет! Даже Толкина в этом времени в СССР еще не издали! Но чтобы получился ТАКОЙ успех – этого не мог предположить даже я. Моими книгами заинтересовалось даже иностранное издательство – «Фаррар, Страус и Жиру». И пятого июня я должен быть в Нью-Йорке. Мне устраивают пресс-конференцию перед началом продаж моей книги, переведенной на английский язык.

Теперь, когда я сделал то, что задумал с самого начала моего пребывания в этом мире, – убил двух маньяков, Сливко и Чикатило, я могу с чистой совестью заняться своими делами. И первое, что надо сделать, – поехать в Москву и отремонтировать квартиру, которую получил после смерти известной поэтессы Капитолины Прокофьевны Залиной-Могилевской. Квартиру в «сталинке» возле станции метро «Динамо». Туда я попозже перевезу мою беременную подругу Зинаиду. Зина с самого начала знала, кто я такой, и поддерживала меня всем, чем могла, – и деньгами, и связями, и просто давала моральную поддержку.

Трудно выжить человеку в чужом мире, без документов и знакомых людей. Очень трудно. И если бы не Зина… не знаю, как я бы жил дальше и смог ли бы пробиться со своими книгами в такое короткое время. В моем успехе ее вклад просто огромен и, можно сказать, неоценим.

А еще – она носит под сердцем моего ребенка.

Глава 1

В этот раз я отправился в Москву самолетом. Поездом, конечно, привычнее, только… ну его на фиг! Терять драгоценное время на пребывание в вагоне – это не для меня. Погода летная, проблем никаких не предвидится, так что… лечу!

С Зиной простились очень тепло, она даже немного всплакнула. Вообще, заметил – с тех пор как забеременела, Зинаида стала гораздо мягче. Раньше, чтобы выжать из нее слезу, надо было очень постараться, и то, это были бы скорее слезы ярости, злости или же, наоборот, – смеха. Но чтобы вот так, плакать, упершись головой в грудь мужчины… Материнство меняет женщин. Делает их другими. Хуже или лучше – не мне судить. Мне все-таки кажется, что – лучше.

Самолет древний «Ан-24». Лучше бы, конечно, на «Як-42», но… «Ан-24» тоже летает, пусть и не так шустро. И шумит посильнее – поршневой же, наверное. Зато – полтора часа, как в автобусе, – и ты уже… «Наш самолет совершил посадку в аэропорту столицы нашей Родины города-героя Москва! Пассажиров просим оставаться на своих местах до полной остановки…» – ну и так далее. Ностальгически-привычно и памятно. Летал, знаю.

В этот раз я еду домой – по месту прописки. Я – москвич! Хе-хе-хе… понаехал, ага!

Кстати, всегда замечал – самые что ни на есть истовые радетели запрета «понаезжать» в Нерезиновую – это именно те, кто в нее «понаехал». Как услышишь про «понаехавших», «всю Москву засравших», – так это с очень большой вероятностью говорит именно «понаехавший», только немного пораньше, чем следующая порция понаехавших. Как сказал мне один из коренных москвичей, предки которого понаехали в Москву сразу после революции: «Нас, коренных, в Москве-то уже и не осталось! Мы в Мытищи переехали!»

Забросив вещи в квартиру, приняв душ (пока горячая вода есть!), я отправился в Союз писателей – к дражайшей Лидии Петровне, выжиге самого высшего разряда. Кстати, никакого неуважения в определении «выжига» в данном случае нет. Это как про нетрадиционные меньшинства – есть геи, а есть пи…сы. Геи – художники, балеруны, певцы. И они могут быть вполне приличными, умными людьми. А есть пи…сы – они могут не быть геями, но они настоящие пи…ы, с которыми нельзя иметь дела и которых надо просто искоренять всеми доступными нормальными человеку способами.

Так вот, Лидия Петровна занималась вроде бы и нехорошими делами – брала взятки, посредничала, получая за это деньги, устраивала не совсем законные, но и не особо переходящие черту закона делишки. Например – маклерствовала, сводя покупателей и продавцов государственных квартир, что суть дело абсолютно незаконное, но практически ненаказуемое и недоказуемое. Это делали многие, и я не помню, чтобы за маклерство кого-то посадили. Нет, не берусь утверждать, что такого не было, наверное, кого-то все-таки прихватывали за незаконную предпринимательскую деятельность, или, как она называлась, – «нетрудовые доходы». Но я таких случаев не помню, а ведь у меня теперь благодаря моей Зинаиде, врачу-психиатру с мировым именем, абсолютная память, к которой я обращаюсь, будто делаю запрос в интернет. Память моя исправно выдает на-гора все, что я видел или читал в своей жизни.

Вообще-то я не один такой уникум – людей с абсолютной памятью по миру не так уж и мало, но вся суть в том, что я с рождения такой уникальной памятью не обладал, до тех пор, пока не провалился в прошлое (или в иной мир?!). И пока Зина не провела надо мной эксперименты, вводя меня в гипнотический транс и раскрепощая мозг медицинскими препаратами. Ее методика воздействия на мозг пациентов признана во всем мире, и, на минуточку, моя Зиночка не просто «Зиночка», а профессор, доктор медицины.