1972. ГКЧП

И плакатик: "Вход без медицинской маски запрещен!" То есть надо тебе помощь получить от милиции – ты одеваешь маску, и пошел, получай ее. Если дадут. А вот без маски ты нет никто, и звать тебя Никак.

Настя злилась, и это понятно – ее раздражали все эти странные особенности, присущие времени, в которое она попала. И с другой стороны она понимала – маска нужна больше не для того, чтобы защититься от вируса, а для того, чтобы защитить окружающих от своей болезни. О которой ты возможно еще и не знаешь. Кашлянул, чихнул – вот и понеслась зараза по рельсам! Прямо в легкие.

Ладно. Стой перед дверью, не стой – а делать что-то надо.

Нажала кнопочку, внутри раздался резкий звонок. Хорошо. Это другое дело. Еще нажала, еще!

Появился парень в форме милиционера, с лычкой старшего сержанта на погонах. Он был в летней рубашке с короткими рукавами, и эта форма практически не отличалась от формы милиционера семидесятых годов.

– Девушка, что хотели? – спросил он спокойно и равнодушно, явно витая мыслями где-то далеко отсюда. В потрепанной одежде, без макияжа – Настя явно не вызывала у него никакого интереса как женщина. Впрочем – и как посетительница – тоже. Мало ли за окном бродит людей…если каждый будет сюда таскаться, если каждый станет отвлекать человека от его стакана чая…

– Мне нужна помощь! – так же спокойно ответила Настя.

– Какого рода помощь? – вздохнул сержант, оглянувшись на стеклянную "витрину" дежурной части.

– Я не помню, кто я такая! Не знаю, где живу! – Настя пожала плечами – Идти мне некуда.

– Да? – без всякого интереса осведомился сержант – А может вам стоит проспаться? И сразу вспомните? Иди отсюда и не морочь людям голову! А то и на самом деле щас в камеру определим!

Настя думала буквально секунду. Размахнулась и врезала пяткой по двери! Получилось не очень громко – дверь слишком толстая, но вполне себе гулко. По крайней мере оскорбленный в лучших чувствах сержант отлетел от двери, как ужаленный. Будто эта самая дверь собралась упасть и придавить его к полу.

– Ты чего делаешь?! – сержант был прекрасен в своем праведном гневе, и когда из дежурной части и откуда-то снизу из-под лестницы выглянули соратники, призывно махнул рукой – Петруха, или сюда! Тут обкуренная какая-то, двери ломает! Давай ее на задержание!

Петрухой оказался здоровенный, почти двухметрового роста парень с автоматом на груди. Эту модель автомата Настя не знала, видимо что-то из новых. Но то, что это автомат – у нее сомнений не было. Короткий, немного напоминавший израильский "Узи" – наверное он был удобен в тесных помещениях и на небольшой дистанции. Хорошая машинка! – отметила она для себя, пока открывалась дверь, и пока Петруха не схватил ее за руку.

Настю завели в отделение, и она зябко поежилась – замерзла! То ли перекупалась лишнего, то ли на солнце перегрелась, но результат один – ее знобило. А может вирус подцепила? И это может быть.

На Настю надели наручники – Петруха было сказал, что глупо надевать на спокойную девчонку стальные браслеты – какого черта? Она же не дерется! Но сержант, возмущенный до глубины души Настиным гадким поведением настоял и надел их сам. Все это время Настя стояла спокойно, но когда наручники уже оказались на ее запястьях, вдруг застонала, задергалась, закатывая глаза и пуская слюни, а потом грохнулась во весь рост, при этом очень неосторожно взмахнув скованными руками так, что угодила по физиономии сержанта, в кровь разбивая ему губу. Сержант отлетел к стене, а Настя задергалась на полу, выгибаясь дугой, практически становясь на мостик. Из уголка рта пена, белки глаз белеют – эпилепсия, да и только.

– Эй, чего тут у вас? – из дежурной части вышел мужчина с погонами майора и уставился на дергающуюся и хрипящую Настю – Да вы чего стоите, черт подери?! Сейчас она язык себе откусит, и будете иметь агроменные проблемы! Ну что за работнички, а?! Давайте деревяшку какую-нибудь! Да снимите с нее наручники, идиоты! Скорее! Кладите ее набок! Да скорую вызовите – щас откинется здесь, у нас, потом отписываться задолбаемся! А первый ты пойдешь на ковер, Федорчук!

– А чего я-то?! – сержант обиженно поджал губы.

– А кто?! Я поручил тебе разобраться, узнать, чего ей надо. А ты узнал? Что ты сделал?! Наручники девке надел! Нахера?! Она что, с оружием кидалась?! Драться пыталась?! Ты нахера ее заковал?! Ну вот ты и отдувайся.

Майор закончил свою речь и пошел в дежурную часть, отдуваясь и кривя губы. Федорчук мрачно проводил его взглядом и буркнул под нос:

– Вот же мудак! Чуть что – ответственность скидывает очень даже технично!